Разные лица войны. Константин симонов - биография, информация, личная жизнь

Все дальше уходят вглубь истории грозные годы Великой Отечественной войны, но время не сможет предать их забвению, выветрить из народной памяти. Наша победа над фашистской Германией – это победа над реакционными силами империализма, победа добра над злом. О том, как тяжело досталась эта победа нашей многонациональной Родине, написано много книг, авторы которых сами – участники тех кровопролитных боев. Среди наиболее ярких произведений о Великой Отечественной войне особенно выделяются стихи и проза Константина Михайловича Симонова.

Константин Михайлович Симонов родился 28 ноября 1915 года в Петрограде. Детство провел в Рязани и Саратове. Его отчим, в прошлом участник японской и германской войн, был преподавателем тактики в военном училище. В семье поддерживалась по-военному строгая дисциплина. Уважение и привязанность к армии и всему военному были заложены уже в детстве и связаны с авторитетом отчима.

В своей автобиографии К.Симонов пишет, что после седьмого класса он пошел на производство и сначала стал учеником токаря, а потом токарем по металлу сначала в Саратове, потом в Москве, куда переехала семья. В то время он думал, что станет военным, как его отчим, или инженером. Стихи он начал писать в 16 лет. Сначала это были сатирические сочинения в стихах для фабричной стенной газеты «Крокодил». Потом он поехал в отпуск в Ленинград, в котором он не был с детства. Город поразил юношу своей красотой. Вернувшись, он написал несколько стихотворений о Ленинграде. «Стихи эти были, - сказано в автобиографии Симонова, - очень плохи, но тогда они мне нравились». Продолжая работать токарем, он стал писать стихи всё чаще и чаще.

Осенью 1933 года под впечатлением газетных сообщений о Беломорстрое Константин Симонов пишет большую поэму «Беломорканал» и решается обратиться с ней в литературную консультацию Гослитиздата. Там ему посоветовали учиться в литературном университете. В 1934 году Константин Симонов поступает в вечерний рабочий литературный университет им. Горького. Первые два года он учился там по вечерам, продолжая днем работать на производстве. На третьем курсе он перешел на дневное отделение.

В 1936 году в печати появилось несколько стихотворений Симонова. В 1938 году была опубликована и поэма о Беломорканале. Она называлась теперь «Павел Черный» и, как замечал потом автор, не принесла ему радости, но зато научила его работать за те пять лет, что он ее писал и переписывал. Подлинным началом своей поэтической биографии К.М.Симонов считает стихотворение «Генерал (памяти Матэ Залка)» (1937). Затем он публикует несколько поэм: «Возвращение» (1937), «Победитель» (1937), «Ледовое побоище» (1938), «Пять страниц» (1938) и «Суворов» (1938) - одно из лучших своих поэтических созданий. После окончания Литературного университета, осенью 1938 года, К.М.Симонов поступает в аспирантуру. Но в августе 1939 года его посылают в Монголию работать в качестве корреспондента армейской газеты, выходившей там во время боев с японцами на реке Халхин-Гол. В 1939 году выходит цикл его стихов о Монголии - «Соседям по юрте».

После возвращения из Монголии, в 1940-1941 годах Симонов около года занимался на курсах военных корреспондентов при Военно-политической академии. Всего за несколько дней до начала Великой Отечественной войны он окончил эти курсы и получил звание командира запаса. В самый канун войны была написана пьеса «Парень из нашего города», обошедшая все театры страны.

24 июня 1941 года Константин Михайлович Симонов был призван из запаса и уехал на фронт. С конца июля 1941 года до осени 1946 года он был военным корреспондентом «Красной звезды». Симонов был на всех фронтах на территории нашей страны, а затем на территории Польши, Румынии, Болгарии, Югославии, Чехословакии. Он присутствовал при подписании гитлеровской капитуляции в Карлсхорсте. За войну К.М.Симонов был награжден четырьмя боевыми орденами.

Война обусловила эмоциональный и творческий взлет Симонова-поэта. В первый год войны он пишет в основном стихи. Они составили два сборника: «Война» и «С тобой и без тебя». Продолжал работать К.М.Симонов и как драматург. В 1942 году он публикует пьесу «Русские люди», вошедшую в классику советской драматургии. В том же году Константин Михайлович пишет по заказу редактора «Красной звезды» свой первый рассказ «Третий адъютант». В 1943 году за два с небольшим месяца была написана повесть «Дни и ночи». Симонов начинает все больше тяготеть к прозе. Очевидно, в этот период уже возник замысел романа о войне, осуществиться которому суждено было много позднее.

После войны Константин Михайлович Симонов провел в общей сложности три года в заграничных командировках. Сначала Симонов как корреспондент «Красной звезды» был послан в Японию, а оттуда в Соединенные Штаты Америки, Канаду и Францию. За это время ему довелось встречаться с самыми разными людьми. Под впечатлением поездки в Америку появились пьеса «Русский вопрос» (1946), повесть «Дым отечества» (1947), цикл стихов «Друзья и враги» и еще несколько пьес. За свои произведения писатель был удостоен шести Государственных премий СССР.

Поздней осенью 1949 года Симонов был в Южном Китае, в провинции Гуаньси в качестве корреспондента «Правды». Здесь ему довелось стать свидетелем одной из последних крупных операций, которую вели войска Китайской Народно-освободительной армии против войск Чан Кай-ши. В своей автобиографии К.М. Симонов записал: «Между этими последними слышанными мною выстрелами невдалеке от вьетнамской границы и теми первыми выстрелами, которые я когда-то, совсем еще молодым человеком, слышал в Монголии на реке Халхин-Гол, прошло больше десяти лет. Естественно, что во всем, что я написал за эти годы, в том числе и в стихах, война заняла очень большое место. Естественно также, что я, как и многие другие поэты и писатели, видевшие войну своими глазами и хорошо знавшие, что это такое, стал после войны активным участником движения сторонников мира, неоднократно ездил за границу в составе наших делегаций, выступал в защиту мира в печати, писал об этом стихи».

В 1952 году выходит роман «Товарищи по оружию» о событиях 1939 года на Халхин-Голе. По первоначальному замыслу автора, он должен был стать первой частью задуманной им трилогии о войне. Однако получилось иначе. Чтобы полнее раскрыть начальный этап войны, понадобились другие герои, другой масштаб изображаемых событий. Часть персонажей этого романа читатель встретит в трилогии, но в целом «Товарищам по оружию» суждено было остаться лишь прологом к монументальному произведению о войне.

В 1955 году Константин Михайлович Симонов приступает к работе над романом «Живые и мертвые». С 1958 по 1960 год писатель живет в Ташкенте. Вернувшись в Москву, он привозит законченный роман. Завершена первая часть большого правдивого произведения о Великой Отечественной войне, найдены герои, с которыми читатель пройдет путь от первых дней отступления до разгрома немецкой армии под Москвой. А через пять лет, в 1965 году, Константин Михайлович закончил свою новую книгу «Солдатами не рождаются», который является новой встречей с героями романа «Живые и мертвые». Сталинград, неприукрашенная правда жизни и войны на новом этапе - одолении науки побеждать. В дальнейшем Симонов предполагал довести своих героев до 1945 года, до конца войны, но в процессе работы стало очевидно, что действие трилогии завершится в тех местах, где оно начиналось. Белоруссия 1944 года, наступательная операция «Багратион» - эти события легли в основу третьей книги, которую Симонов назвал «Последнее лето». Все три произведения объединены автором в трилогию под общим названием «Живые и мертвые».

Главный герой трилогии - генерал Серпилин. Образ этот, по словам самого писателя, воплощает его «представление о положительном герое этой войны, этого общества, в эту эпоху...» Трилогия Константина Михайловича Симонова «Живые и мертвые» была удостоена Ленинской премии за 1973 год. В сентябре 1974 года К.М.Симонову было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Одновременно с работой над главным своим произведением Симонов продолжал писать рассказы, повести, пьесы, стихи, публиковал дневники и критические статьи. В том числе цикл повестей «Из записок Лопатина...».

«На мой взгляд, - писал в своей автобиографии К.М. Симонов, - поэзия всегда должна звать людей к мужеству, к решимости не отступать ни перед препятствиями, ни перед угрозами, ни перед необходимостью отдать свою жизнь за правое дело. Без этого поэзия не заслуживала бы своего названия ни в дни войны, ни в дни мира».

В годы войны Симонов написал целый ряд замечательных стихотворений: «Родина», «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…», «Жди меня, и я вернусь…», «Над черным носом нашей субмарины…», «Мы не увидимся с тобой…», «Атака», «Смерть друга» (памяти Евгения Петрова), «Дом в Вязьме», «Далекому другу», «Майор привез мальчишку на лафете…», «Если бог нас своим могуществом…», «Хозяйка дома», «Старая солдатская», «Не той, что из сказок…», «Умер друг у меня» (памяти Бориса Горбатова) и другие.

Но наиболее известны и любимы всеми следующие строки из стихотворения «Родина»:

Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы.
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть… но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать;

И строки, посвященные А.Суркову из стихотворения «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…»:

Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.

А самым значительным стихотворением Симонова военных лет считается стихотворение «Жди меня, и я вернусь…», посвященное любимой женщине артистке Валентине Серовой. Здесь автор утверждает, что солдат из любого пекла вернется, если любимая будет его верно ждать. Он допускает возможность, что все близкие (даже сын и мать) поверят в то, что он убит, и справят поминки. А любимая пусть все равно верно ждет, и тем самым спасет его, и он обязательно вернется. Особенно сильно звучат последние строки:

Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло. –
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, -
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Трилогия «Живые и мертвые» начинается с рассказа о том, что политрук Иван Петрович Синцов и его жена Маша утром 22 июня 1941 года оказались на пути в Симферопольский санаторий. Безоблачному счастью пришел конец. Синцовы оказались за тысячу вест от своей годовалой дочки, оставшейся с матерью Маши «в Гродно, слишком близко к границе, а значит - рядом с войной». Синцовы срочно возвращаются, но им удается добраться лишь до Москвы. Из Москвы на фронт Синцов отправляется один, не смотря на все уговоры жены взять ее с собой. В первые дни войны «все перемешалось и сдвинулось со своих мест». Все увидели зыбкость границы между жизнью и смертью. Вот, например, два военных задержали человека без документов, а через миг все трое убиты бомбой, сброшенной немцами. Синцов вмести с такими же солдатами, кто не успел вернуться из отпуска, продолжает упорно продвигаться к линии фронта. Пограничник, шедший с Синцовым, остановил попутку, шедшую на фронт. Но не успел Синцов приблизиться к машине, как раздался рев самолета. И уже нет ни машины, ни пограничника. Синцов почти не спал третьи сутки, и когда вместе со всеми устроился в придорожной канаве на ночлег, то проспал мертвым сном несколько часов, не услышав, что совсем близко упала бомба, а он продолжал спать около убитых. Было ли ему страшно? В книге есть об этом строки: «Никогда потом Синцов не испытывал такого изнурительного страха: что же будет дальше?!» Шел седьмой день войны. Синцов получил свое первое ранение от русского летчика, которого он шел спасти, но тот принял его за немца, выстрелил сначала в Синцова, а потом в себя. Да и первый убитый Синцовым, оказался по нелепой случайности советский человек, которого Синцов, желая спасти, нечаянно убил.

Позже военный корреспондент Синцов приступит к службе во фронтовой газете. Но, оказавшись на передовой у комбрига Серпилина и сообразив, что здесь готовится серьезная военная операция, он не захотел уезжать в газету, вполне сознавая, что может погибнуть вместе с бригадой генерала Серпилина. В редакцию газеты Синцов решил отправить своего бесстрашного товарища Зайчикова с отснятой пленкой, полагая, что фотокорреспондент Зайчиков останется жив и сможет отправить женам бойцов их фотографии и письма. Но все вышло иначе: Синцов и солдаты Серпилина вышли из окружения и вынесли своего тяжело раненого генерала, а Миша Зайчиков погиб, перед смертью из последних сил он засвечивал отснятую пленку и рвал письма, чтобы они не попали к врагу.

Генерал Серпилин является главным героем трилогии К.М.Симонова «Живые и мертвые». По крупицам можно собрать воедино всю историю жизни Серпилина. Его мать ушла из своей семьи, приняла христианство, чтобы выйти замуж за любимого. Умерла мать от ран, которые ей нанес бык, когда она пыталась защитить собой сына. Отец потом женился на другой. Мачеха не любила пасынка и всегда называла его татарином. При первой же возможности юноша уехал из дома. Некоторое время он, как и его отец, был фельдшером, но потом паренька призвали на военную службу, и он стал офицером. Женился на вдове геройски погибшего товарища, воспитывал с пятилетнего возраста его сына. Преподавал. В 1937 году на него преподаватель Баранов написал донос, что Серпилин на занятиях характеризует немецкую армию, как очень сильного противника. Серпилина арестовали и в течение шести месяцев пытались заставить подписать на самого себя клевету, но им не удалось сломить Серпилина, он так ничего и не подписал. Ему дали десять лет лагерей. Перед войной он был освобожден. В течение всех этих трудных для Серпилина лет жена, его свято веря, что ее муж - не враг народа, чем могла, продолжала поддерживать его. А вот их сына, курсанта военного училища, заставили отречься от отчима. Мать до конца своих дней не простила Вадиму этого поступка и не принимала никаких оправданий, сказав, что лучше бы и он получил срок, но не предал бы Серпилина. Встретившись с Вадимом на похоронах жены, Серпилин выслушал все, что пришел ему рассказать сын, но потребовал, чтобы сын завтра же написал заявление о службе на фронте. Серпилин разрешил ему поселить жену Анну и дочку Олю в их московской квартире. После гибели сына Серпилин стал заботиться о том, чтобы Аня и Оля не голодали.

В трилогии показано, какое угнетающее впечатление произвела беседа с И.В. Сталиным на бесстрашного генерала Серпилина, которого не сломили ни пытки, ни лагерь. «Серпилин сознавал, что говорить на эту тему опасно, но все-таки говорил, хотя и осторожно, тщательно выбирая слова» о стиле руководства войной и подстегивании, которое толкает на показные успехи и лишнюю кровь. Рискуя своей свободой, а может быть и жизнью Серпилин говорит и о том, что на войне установка – каждый день, везде, хоть на шаг, продвигаться вперед! – дорого обходится; что, не нужно зря губить солдат, захватывая ничего не значащее пространство, которое после захвата ключевой позиции и так попадет к нам в руки. В трилогии много доказательств того, что близость к Сталину была наиболее опасна. Серпилин это сознавал, но пользуясь тем, что может лично сказать это Сталину, он смело стал говорить, что в лагерях сидят невинные люди, напрасно осужденные, кем-то оклеветанные.

О Серпилине, как о человеке незаурядном, говорит и его отношение к подчиненным. Серпилин уважал чужую личную жизнь и чужое прошлое. Так, никто, кроме Серпилина и еще трех-четырех человек в армии, не знал, что нынешнегий комдив Талызин в июле 1941 года был отдан под трибунал. Талызину предъявили обвинение в трусости и утере управления дивизией, приговорили к расстрелу, который заменили на десять лет лишения свободы. Талызин из лагеря писал письма, просился на фронт. Летом 42-го он был освобожден, послан воевать заместителем командира полка. За полтора года он снова стал генерал-майором, командиром дивизии и даже Героем Советского Союза. Впервые увидев Талызина, Серпилин понял, что это человек, не способный получать задаром награды и звания. Серпилин понимал, что «один раз струсить или растеряться может даже самый храбрый человек. Кто думает иначе, тот войны не знает». Пока Талызин был жив, Серпилину не приходило в голову спросить у него, что было с ним в 41-м году. Захотелось спросить теперь, когда он погиб. Считая Талызина «человеком высокопорядочным», Серпилин ценил, что Талызин хорошо знает службу и командует своей дивизией честно. Когда Талызин погиб, то Серпилин вспоминал свой утренний разговор с Талызиным и переживал, не сказал ли он ему чего-то несправедливого, такого, что толкает людей к гибели. Когда человек погибает, тем более подчиненный, хочется задним числом, чтобы ты его перед смертью хвалил, а не ругал. А если в последний раз ругал, хотя бы и справедливо, то после его смерти думаешь, что надо было сказать ему что-то другое. Вот так близко к сердцу принимал Серпилин все, что происходило с его подчиненными.

Серпилин - атеист. Еще с гражданской войны у него сложилось непримиримое отношение к церкви. «Он никогда не понимал, как это сколько-нибудь образованные люди могут верить». Но, вот однажды хоронили геройски погибшего капитана. Серпилину доложили, что вместе с документами покойного сдан нательный крестик, который оказался у него на шее. Серпилин накричал на того, кто докладывал, что надо хоронить с тем, с чем человек умер. Здесь показано уважение Серпилина к религиозным чувствам верующих.

После аварии Серпилин находился на лечении в госпитале и встретил вдову Баранова. Между Федором Федоровичем и Ольгой Ивановной возникло сильное чувство. Она стыдится своего счастья, ведь у нее взрослые сыновья, и к тому же идет война. Серпилин советует ей, чтобы она написала своим, что Серпилин просил ее выйти за него замуж, «а ты ответила, что решишь после войны». Он рассказал ей о своих родителях, о том, что в первую мировую войну был фельдшером. Если бы не стал офицером, так и служил бы теперь фельдшером под ее руководством.

О Серпилине сказано, что он «человек сильный, справедливый… Не считал про себя, что всегда прав – потому что власть в руках».

Все видели, что генерал Серпилин сам очень много ездил по линии фронта, чтобы быть в курсе реального положения дел, чтобы лучше руководить военными действиями, чтобы сохранить как можно больше солдат живыми и невредимыми. Но «так и бывает на войне. Рискует подряд год, второй, третий – и с рук сходит. А потом за все разом отольется». Генерал Серпилин погибает, не узнав о присвоении ему звания генерал-полковника. Старый генерал Кузьмич сокрушается по поводу гибели Серпилина и рассказывает, как в него самого однажды немец с трех метров бил – сито бы мог из Кузьмича сделать, да автомат дал перекос патрона, а Серпилина осколком за пять верст достали! Осколок, после того, как убил Серпилина, покалечил пальцы шоферу генерала - Гудкову. Военврач сказал Гудкову: «Нервы не перебиты, а косточки срастутся. Баранку удержишь». И хоть ни в чем не виноват Гудков, но чувствует себя виноватым. Во всем обвиняет себя, что как-нибудь иначе надо было вести машину. Все горюют, что такого командира лишились. Генерал Константин Прокофьевич Захаров – член военного совета, которого все солдаты очень любят и за глаза называют «наш Костя», решает собрать и отправить обратно все письма, которые приходили Серпилину от Ольги Ивановны с другого фронта, чтобы эти письма «не гуляли по рукам». Отважному воину Захарову было до слез жалко и Серпилина, и эту женщину. Захаров знал, что ей сорок лет. Чем старше женщина, тем меньше у нее остается времени, чтобы называли «милой Олей». Захаров решил, что должен написать ей обо всем. И, хотя его угнетала эта обязанность, которую он сам на себя взвалил, он написал ей письмо, обдумывая каждое слово. Он решил послать свое письмо вместе с ее письмами и неоконченным письмом Серпилина не полевой почтой, а с оказией.

Не задолго до смерти генерал Серпилин сказал: «Надо и после войны жить по чести. На войне при всех своих недостатках все же честно живём. Надо и после не хуже жить». И еще вспомнились Захарову слова Серпилина: «Про какую людскую жизнь язык повернется сказать, что она слишком малая потеря? Как ни мало потеряем, а кто-то все же умрет…Говорим…, что незаменимых нет. Нет на свете ни одного заменимого человека. Потому что как его заменишь?»

Если бы не заступничество Серпилина, то не оставили бы на фронте опытного воина - генерала Кузьмича, который себя не щадит, а солдат зря под пули не подставляет, свое мнение перед начальством отстаивает. За прямоту-то больше всего Батюк и не любит Кузьмича. На словах, будто бы жалеет Кузьмича, что стар он для фронта, да вот и старая рана открылась (разбередил ногу, валенок полон крови), а он все равно не желает в госпиталь уезжать. «Не отправим старика в тыл – умрет». А Серпилин возражает: «Вот, если отправим, тогда точно не сможет жить».

Сам Батюк груб со всеми, кто ниже его по званию. Зато имеет любимчиков, за которых готов хлопотать хоть они того и не заслуживают его. Так, Батюк приказал Серпилину назначить командиром полка Барабанова, который полтора года прослужил адъютантом у Батюка, и которого Батюк на своих плечах вынес из окружения («там, где другие родного отца бросили бы»). Батюк уступил просьбе своего любимца, и, присвоив ему майора, отправил его в полк – «расти», хотя командовать полком Барабанов не мог и начинать «расти» ему надо было с другой должности. «Барабанов был из тех людей, что стремятся возместить храбростью все, чего им не хватает. Это опасные люди. Он был неумен, храбр, властен и нетерпим к чужим мнениям. Кроме того, он пил». И вот, изрядно перебрав спиртного в новогоднюю ночь, он решил отличиться – повел полк в наступление без приказа Серпилина, солгав, что приказ был. Своей безрассудностью Барабанов погубил замечательного воина - капитана Тараховского, оставив сиротами пятерых детей.

Во второй книге трилогии есть мысли Сталина, что Батюк «казался ему достаточно надежным исполнителем всего, чтобы не приказали. В нем было нечто до поры до времени возмещавшее в глазах Сталина недостаток способностей и знаний, и поэтому Батюк перед войной двигался вверх, занимая одно за другим освободившиеся места. И если бы …Сталин …не двигал и не расчищал Батюку дорогу, то …Батюк не встретил бы войну в должности командующего округом». «Только дурак мог не понимать этого», - так думает Сталин о Батюке в связи с тем, что ему теперь доложили о высказываниях подшефного. Батюк, видимо в подпитии, похвастался, что воевал вместе с И.В. Сталиным в Первой Конной, и что будто бы объяснял товарищу Сталину с какого конца заряжается пушка. «Двойной дурак: не подумал, над кем шутит, и не подумал, при ком шутит», - так охарактеризовал его Сталин про себя и «повысил»: отправил служить на Север заместителем к тому, кто раньше был подчиненным у Батюка. Видимо, долго пришлось Батюку оправдываться перед Сталиным, но удалось все-таки вернуться на Западный фронт. Подчиненные заметили перемены, произошедшие в Батюке. Он стал добрее, мягче. Не смотря на все свои недостатки Батюк, наконец-то смог оценить все достоинства своего подчиненного и также переживает, что тот погиб. Чтобы погибшего Серпилина похоронить в форме, соответствующей новому званию, Батюк отдает свои запасные погоны. «Если б даже дурной приметой считал, все равно бы отдал…»

Рядом с мужчинами воюют и женщины. Так, хрупкая женщина-военврач Овсянникова Таня удивляла всех солдат своей смелостью и выносливостью. Она дважды выходила из окружения. Синцов и Золотарев спасли ей жизнь, когда она повредила ногу, они несли ее на руках. Найдя порядочных людей, они оставили Таню у них под видом местной жительницы. Потом она поправилась и работала в партизанском отряде и в подполье. Сюда была заброшена жена Синцова Маша. После неудачного приземления ей пришлось без наркоза делать операцию. Поправившись, Маша пошла на явку и была арестована. В отряд сообщили, что Маша погибла. Таня вернулась в Москву. Сообщила об этом Синцову. Время идет. Между Синцовым и Таней крепнет любовь. То он, то она выбывают из строя по ранению, возвращаются в свою часть. А любовь их все крепнет, и они ни от кого не скрывают ее. Их дочка, едва родившись, умирает. Таня во всем винит себя. Чувствует себя виноватой и за то, что все кругом воюют, а она, по ее словам, три месяца «прохлаждалась». По дороге из Ташкента на фронт, Таня внезапно узнает, что первая жена Синцова, Маша, не погибла, как предполагалось ранее, а была угнана в Германию. Таня ни в чем не виновата, виновата бесчеловечная война, но считает, что теперь не имеет права оставаться рядом с Синцовым, принимает решение проситься на другой фронт. Боясь, что может погибнуть и не успеет рассказать Синцову о Маше, написала ему обо всем письмо. Однако разговор состоялся. Через некоторое время после этого тяжелого разговора Таня была ранена, но не настолько тяжело, чтобы уезжать из прифронтового госпиталя. Но она тверда в своем решении оставить Синцова ради Маши. «Оказывается, - размышляет Синцов, - воскрешение из мертвых не всегда приносит счастье – даже страшно об этом думать, но это так! …Почему ты должен лишиться человека, без которого уже не можешь жить? Почему этот человек должен лишиться тебя? Почему известие о том, что еще один человек жив, должно непременно убить вас двоих?»

В трилогии показано много и других замечательных людей, в том числе работник Генштаба - Иван Алексеевич Полынин. Он - хороший приятель Серпилина, человек недюжинного ума, исключительной честности. Однажды, когда Сталин отстранил его от работы в Генеральном штабе, у Полынинина появилась возможность осуществить своё давнее желание: перечесть «Войну и мир» Л.Н.Толстого. Ивана Алексеевича потрясло «одно место в «Войне и мире»… Это было место, где Толстой рассуждал про великое, хорошее и дурное. «Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного, - писал Толстой. - Для великого нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик…И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости... Нет величия там, где нет простоты, добра и правды». Иван Алексеевич проводит аналогию с тем, что происходит теперь на этой войне. Он задумывается, «не слишком ли много труда употребил в разное время своей жизни на то, чтобы понять и оправдать такие вещи, в которых величие и добро уже слишком далеки друг от друга?» Мысли его о Сталине, что «со Сталиным не только говорить трудно, о нем даже думать трудно: столько с ним связано в жизни. Хотя последнее время, конечно, думаешь о нем больше всего в связи с войной. И тут есть, над чем подумать. Как должны поступать люди, в руках которых такая непререкаемая власть, а тем более во время войны? Боремся, как можем, с его заранее готовыми решениями, с предвзятыми мнениями, утешаем себя, что прислушивается, а про себя знаем, что все-таки недостаточно прислушивается к советам. Верно! Но советы, они идут с разных сторон и - бывает - противоречат друг другу. И где-то наступает минута, когда уже нельзя прислушиваться, - надо решать. Это с каждым, кто командует на войне, с большим и с маленьким. А вот чтобы люди никому - как бы высоко ни стоял! - не страшились давать советы, не имели нужды угадывать его мнение, чтобы эта нужда постепенно не сделалась потребностью, которая превращает даже самых хороших людей в дрянных, - вот это, как говорится, вопрос вопросов. Конечно, это зависит и от тех, кто дает советы, но гораздо больше - от того, кому дают. От него прежде всего зависит - боятся или не боятся давать ему советы. И, может, все же прав Толстой, когда говорит, что нет величия без простоты, добра и правды? Вроде бы слишком наивно, как в букваре, а возразить этому букварю вдруг оказывается трудно, хоть ты и две академии окончил...»

Именно от Полынина Серпилин узнал, что перед войной из каждых 225 офицеров было только 25 тех, кто закончил военное училище, а остальные – ускоренные курсы. Из полковых командиров были единицы, кто имел за плечами учебу в Военной Академии. Самые образованные к тому времени отбывали сроки в лагерях, как Серпилин, либо были расстреляны, как Гринько.

Такие люди, как герои трилогии К.М. Симонова «Живые и мертвые»: генералы Серпилин, Орлов, Полынин, Туманян, Кузьмич, Захаров, работник райкома партии Малинин, комбат Синцов, Левашов, военврачи Ольга Ивановна, Таня Овсянникова, так и труженники тыла (родители Тани, вдова сына Серпилина Аня), которые обеспечивали фронтовиков всем необходимым, внесли несомненный вклад в дело победы. Именно их дальновидность и слаженность действий позволили одолеть врага.

Удачно совпало, что когда я читала книгу К.Симонова «Живые и мертвые», то разыскивала материалы о Маршале Советского Союза А.М.Василевском. Так вот, я думаю, что фамилия члена Генштаба «Полынин» неслучайно прозвучала только в первой книге трилогии. Создается впечатление, что Симонов и не хочет, чтобы читатель запоминал эту фамилию. Здесь может подразумеваться как сам начальник Генштаба Василевский, так и А.И.Антонов, назначенный в декабре 1941 года по просьбе Василевского его 1-ым заместителем и начальником Оперативного управления, так и любой другой генерал Генштаба, кто самоотверженно служил Родине. Тем более что Полынин, ровесник Василевского, человек с похожей биографией.

Бесспорно, герои трилогии – образ собирательный. Но некоторые моменты из жизни вымышленных героев совпадают с тем, как жили и погибали подлинные герои Великой Отечественной войны. Так, например, именно в 1944 году, как и герой трилогии Федор Федорович Серпилин, от полученных ран скончался генерал армии Ватутин Николай Федорович (1901-1944), звание Героя Советского Союза ему было присвоено посмертно в 1965 году. В годы Великой Отечественной войны Н.Ф. Ватутин был начальником штаба Северо-западного фронта, заместителем начальника Генштаба; а с 1942 года командовал войсками Воронежского, Юго-западного и 1-го Украинского фронтов. Генерал Н.Ф. Ватутин принимал участие в Курской и Сталинградской битве, то есть именно там, куда поместил К.М. Симонов своего героя генерала Серпилина.

Несомненный вклад в дело победы внесли и другие такие советские военачальники, как Г.К. Жуков, А.М. Василевский, К.К. Рокосовский, С.К. Тимошенко, А.И. Еременко и другие, чей подвиг так же вдохновил Симонова на написание столь правдивого произведения о войне.

Трилогия К.М. Симонова «Живые и мертвые» - величайшее произведение 20 века. К.М. Симонов - достойный преемник Л.Н. Толстого. Так же как и Толстой, Симонов смог показать величие простоты, но низость тех, кто считает себя великими, рвется к власти, не взирая на отсутствие души и талантов; что есть преданность, а что является предательством. Трилогию «Живые и мертвые» можно поставить в один ряд с романом-эпопеей «Война и мир», как произведения, равновеликие по силе и мудрости.

Целью этой всенародной Отечественной войны против фашистских угнетателей, как и целью Отечественной войны против Наполеона (1812), было освобождение не только нашей страны, но и помощь всем народам Европы от захватчиков. Вот почему так важно было победить в этих двух Отечественных войнах. Не прошли даром и увенчались полной победой над врагом все неисчислимые лишения и страдания, пережитые нашим народом в ходе войны, их напряженный труд в тылу и на фронте.

Объем: 31655 [ символов ]

Константин (Кирилл) Михайлович Симонов. Родился 28 ноября 1915, Петроград - умер 28 августа 1979, Москва. Русский советский прозаик, поэт, киносценарист, журналист и общественный деятель. Герой Социалистического Труда (1974). Лауреат Ленинской (1974) и шести Сталинских премий (1942, 1943, 1946, 1947, 1949, 1950).

Константин Симонов родился 15 (28) ноября 1915 года в Петрограде в семье генерал-майора Михаила Симонова и княжны Александры Оболенской.

Мать: княжна Оболенская Александра Леонидовна (1890, Санкт-Петербург - 1975).

Отец: Михаил Агафангелович Симонов (супруг А. Л. Оболенской с 1912 года). Согласно некоторым источникам - имеет армянское происхождение. Генерал-майор, участник Первой мировой войны, Кавалер разных орденов, образование получил в Орловском Бахтинском кадетском корпусе. В службу вступил 1 сентября 1889. Выпускник (1897) Императорской Николаевской военной академии. 1909 - полковник Отдельного Корпуса пограничной стражи. В марте 1915 - командир 12-го Великолуцкого пехотного полка. Награждён Георгиевским оружием. Начальник штаба 43-го армейского корпуса (8 июля 1915 - 19 октября 1917). Последние данные о нём датируются 1920-1922 годами и сообщают о его эмиграции в Польшу.

Отчим: Александр Григорьевич Иванишев (супруг А. Л. Оболенской с 1919 года).

Своего отца так и не увидел: тот пропал без вести на фронте в Первую мировую войну (так отмечал писатель в официальной биографии, по данным его сына А. К. Симонова - следы деда теряются в Польше в 1922 году).

В 1919 мать с сыном переехала в Рязань, где вышла замуж за военспеца, преподавателя военного дела, бывшего полковника Русской императорской армии А. Г. Иванишева. Мальчика воспитал отчим, который преподавал тактику в военных училищах, а потом стал командиром РККА.

Детство Константина прошло в военных городках и командирских общежитиях. После окончания семи классов он поступил в фабрично-заводское училище (ФЗУ), работал токарем по металлу сначала в Саратове, а потом в Москве, куда семья переехала в 1931 году. Так он, зарабатывая стаж, продолжал работать ещё два года после того, как поступил учиться в Литературный институт имени А. М. Горького.

В 1938 году Константин Симонов окончил Литературный институт имени А. М. Горького. К этому времени он уже написал несколько произведений - в 1936 году в журналах «Молодая гвардия» и «Октябрь» были напечатаны первые стихи Симонова.

В том же году Симонов был принят в СП СССР, поступил в аспирантуру ИФЛИ, опубликовал поэму «Павел Чёрный».

В 1939 году направлен в качестве военного корреспондента на Халхин-Гол, в аспирантуру не вернулся.

Незадолго до отъезда на фронт окончательно меняет имя и вместо родного Кирилл берёт псевдоним Константин Симонов. Причина - в особенностях дикции и артикуляции Симонова: не выговаривая «р» и твёрдого «л», произнести собственное имя ему было затруднительно. Псевдоним становится литературным фактом, и вскоре поэт Константин Симонов приобретает всесоюзную популярность. Мать поэта новое имя не признавала и до конца жизни называла сына Кирюшей.

В 1940 году написал свою первую пьесу «История одной любви», поставленную на сцене Театра им. Ленинского комсомола; в 1941 году - вторую - «Парень из нашего города». В течение года учился на курсах военных корреспондентов при ВПА имени В. И. Ленина, 15 июня 1941 года получил воинское звание интенданта второго ранга.

С началом войны призван в РККА, в качестве корреспондента из Действующей армии публиковался в «Известиях», работал во фронтовой газете «Боевое знамя».

Летом 1941 года в качестве специального корреспондента «Красной звезды» находился в осаждённой Одессе.

В 1942 году ему было присвоено звание старшего батальонного комиссара, в 1943 году - звание подполковника, а после войны - полковника. В годы войны написал пьесы «Русские люди», «Жди меня», «Так и будет», повесть «Дни и ночи», две книги стихов «С тобой и без тебя» и «Война».

Константин Симонов во время войны

Приказом ВС Западного фронта №: 482 от: 03.05.1942 года старший батальонный комиссар Симонов Кирилл Михайлович награждён орденом Красного Знамени.

Большая часть его военных корреспонденций публиковалась в «Красной звезде».

04.11.1944 года подполковник Симонов Кирилл Михайлович, спец. корреспондент газеты «Красная Звезда», награждён медалью «За оборону Кавказа».

Как военный корреспондент побывал на всех фронтах, прошёл по землям Румынии, Болгарии, Югославии, Польши и Германии, был свидетелем последних боёв за Берлин.

Приказом ВС 4-го Украинского фронта №: 132/н от: 30.05.1945 года корреспондент газеты «Красная Звезда» подполковник Симонов награждён орденом Отечественной войны 1-й степени за написание серии очерков о бойцах частей 4-го Украинского фронта и 1-го Чехословацкого корпуса, нахождение во время боев на НП командиров 101-го и 126-го стр. корпуса и нахождение в частях 1-го Чехословацкого корпуса в период наступательных боев.

Приказом ГлавПУ РККА от: 19.07.1945 года подполковник Кирилл Михайлович Симонов награждён медалью «За оборону Москвы».

После войны появились его сборники очерков «Письма из Чехословакии», «Славянская дружба», «Югославская тетрадь», «От Чёрного до Баренцева моря. Записки военного корреспондента».

В течение трёх лет пробыл в многочисленных зарубежных командировках (Япония, США, Китай), работал главным редактором журнала «Новый мир».

В 1958-1960 годах жил и работал в Ташкенте в качестве собственного корреспондента «Правды» по республикам Средней Азии. В качестве специального корреспондента «Правды» освещал события на острове Даманский (1969 год).

кадры из фильма "Звезда эпохи"

Последняя супруга (1957) - Лариса Алексеевна Жадова (1927-1981), дочь Героя Советского Союза генерала А. С. Жадова, вдова фронтового товарища Симонова, поэта С. П. Гудзенко. Жадова окончила искусствоведческий факультет МГУ имени М. В. Ломоносова, известный советский искусствовед, специалист по русскому авангарду, автор нескольких монографий и множества статей. Симонов удочерил дочь Ларисы Екатерину, потом у них родилась дочь Александра.

Стихотворения и поэмы Константина Симонова:

«Слава»;
«Победитель» (1937, поэма о Николае Островском);
«Павел Чёрный» (М., 1938, поэма, прославлявшая строителей Беломорско-Балтийского канала);
«Ледовое побоище» (поэма). М., Правда, 1938;
Настоящие люди. М., 1938;
Дорожные стихи. - М., Советский писатель, 1939;
Стихи тридцать девятого года. М., 1940;
Суворов. Поэма. М., 1940;
Победитель. М., Воениздат, 1941;
Сын артиллериста. М., 1941;
Стихи 41-го года. М., Правда, 1942;
Фронтовые стихи. М., 1942;
Война. Стихи 1937-1943. М., Советский писатель, 1944;
Друзья и враги. М., Гослитиздат, 1952;
Стихи 1954 года. М., 1955;
Иван да Марья. Поэма. М., 1958;
25 стихотворений и одна поэма. М., 1968;
Вьетнам, зима 70-го. М., 1971;
Если дорог тебе твой дом…;
«С тобой и без тебя» (сборник стихов). М., Правда, 1942;
«Дни и Ночи» (о Сталинградской битве);
Я знаю, ты бежал в бою...;
«Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины...»;
«Майор привез мальчишку на лафете...»

Романы и повести Константина Симонова:

Дни и ночи. Повесть. М., Воениздат, 1944;
Гордый человек. Повесть. 1945;
«Товарищи по оружию» (роман, 1952; новая редакция - 1971);
«Живые и мёртвые» (роман, 1959);
«Солдатами не рождаются» (1963-1964, роман; 2-я часть трилогии «Живые и мёртвые»);
«Последнее лето» (роман, 1971 3-я (заключительная) часть трилогии «Живые и мёртвые»);
«Дым отечества» (1947, повесть);
«Южные повести» (1956-1961);
«Так называемая личная жизнь (Из записок Лопатина)» (1965, цикл повестей);
Двадцать дней без войны. М., 1973;
Софья Леонидовна. М., 1985

Пьесы Константина Симонова:

«История одной любви» (1940, премьера - Театр имени Ленинского комсомола, 1940) (новая редакция - 1954);
«Парень из нашего города» (1941, пьеса; премьера спектакля - Театр имени Ленинского комсомола, 1941 (пьеса ставилась в 1955 и 1977 годах); в 1942 - одноимённый кинофильм);
«Русские люди» (1942, опубликована в газете «Правда»; в конце 1942 премьера пьесы с успехом прошла в Нью-Йорке; в 1943 - кинофильм «Во имя Родины», режиссёры - Всеволод Пудовкин, Дмитрий Васильев; в 1979 - одноимённый телеспектакль, режиссёры - Майя Маркова, Борис Равенских);
Жди меня (пьеса). 1943;
«Так и будет» (1944, премьера - Театр имени Ленинского комсомола);
«Под каштанами Праги» (1945. Премьера - Театр имени Ленинского комсомола;
«Чужая тень» (1949);
«Доброе имя» (1951) (новая редакция - 1954);
«Четвёртый» (1961, премьера - Театр «Современник», 1972 - одноимённый кинофильм);
Друзья остаются друзьями. (1965, в соавторстве с В. Дыховичным);
Из записок Лопатина. (1974)

Сценарии Константина Симонова:

«Жди меня» (совместно с Александром Столпером, 1943, режиссёр - Александр Столпер);
«Дни и ночи» (1944, режиссёр - Александр Столпер);
«Второй караван» (1950, совместно с Захаром Аграненко, режиссёры-постановщики - Амо Бек-Назаров и Рубен Симонов);
«Жизнь Андрея Швецова» (1952, совместно с Захаром Аграненко);
«Бессмертный гарнизон» (1956, режиссёр - Эдуард Тиссэ);
«Нормандия - Неман» (соавторы - Шарль Спаак, Эльза Триоле, 1960, режиссёры Жан Древиль, Дамир Вятич-Бережных);
«Левашов» (1963, телеспектакль, режиссёр - Леонид Пчёлкин);
«Живые и мёртвые» (совместно с Александром Столпером, режиссёр - Александр Столпер, 1964);
«Возмездие» 1967, (совместно с Александром Столпером, художественный фильм, снят по II части романа «Живые и мёртвые» - «Солдатами не рождаются»);
«Если дорог тебе твой дом» (1967, сценарий и текст документального фильма, режиссёр Василий Ордынский);
«Гренада, Гренада, Гренада моя» (1968, документальный фильм, режиссёр - Роман Кармен, кинопоэма; премия Всесоюзного кинофестиваля);
«Случай с Полыниным» (совместно с Алексеем Сахаровым, 1971, режиссёр - Алексей Сахаров);
«Чужого горя не бывает» (1973, документальный фильм о вьетнамской войне);
«Шел солдат» (1975, документальный фильм);
«Солдатские мемуары» (1976, телефильм);
«Обыкновенная Арктика» (1976, Ленфильм, режиссёр - Алексей Симонов, вступительное слово от автора киносценария и эпизодическая роль);
«Константин Симонов: остаюсь военным писателем» (1975, документальный фильм);
«Двадцать дней без войны» (по повести (1972), режиссёр - Алексей Герман, 1976), текст от автора;
«Мы не увидимся с тобой» (1981, телеспектакль, режиссёры - Майя Маркова, Валерий Фокин);
«Дорога на Берлин» (2015, художественный фильм, Мосфильм - режиссёр Сергей Попов. Снят по мотивам повести Эммануила Казакевича «Двое в степи» и военных дневников Константина Симонова).

Дневники, мемуары и очерки Константина Симонова:

Симонов К. М. Разные дни войны. Дневник писателя. - М.: Художественная литература, 1982;
Симонов К. М. Разные дни войны. Дневник писателя. - М.: Художественная литература, 1982;
«Глазами человека моего поколения. Размышления о И. В. Сталине» (1979, опубликовано в 1988);
Далеко на востоке. Халхингольские записки. М., 1969;
«Япония. 46» (путевой дневник);
«Письма из Чехословакии» (сборник очерков);
«Славянская дружба» (сборник очерков);
«Югославская тетрадь» (сборник очерков), М., 1945;
«От Чёрного до Баренцева моря. Записки военного корреспондента» (сборник очерков);
В эти годы. Публицистика 1941-1950. М., 1951;
Норвежский дневник. М., 1956;
В этом непростом мире. М., 1974

Переводы Константина Симонова:

Редьярд Киплинг в переводах Симонова;
Насими, Лирика. Перевод Наума Гребнева и Константина Симонова с азербайджанского и фарси. Художественная литература, Москва, 1973;
Каххар А., Сказки о былом. Перевод Камрона Хакимова и Константина Симонова с узбекского. Советский писатель, Москва, 1970;
Азербайджанские народные песни «Эй смотри, смотри сюда!», «Красавица», «Колодец в Ереване». Советский писатель, Ленинград, 1978 г.

(к 100- летию К. М. Симонова)

Год 70-летия Победы совпал со 100-летним юбилеем поэта и воина Константина Михайловича Симонова. Константин Симонов стал одним из символов военной поры, как и его знаменитое стихотворение «Жди меня» – заклинание, молитва. Его прах развеяли на поле в Буйниче, что под Могилёвом, где он когда-то воевал, где встретились герои его знаменитого романа «Живые и мертвые» Серпилин и Синцов.

Константин (Кирилл) Михайлович Симонов родился в 1915 году в Петрограде в семье царского генерала и княжны из старинного русского рода (урожденная княгиня Оболенская). Своего отца он так и не увидел: тот пропал без вести на фронте в Первую мировую войну (как отмечал писатель в официальной биографии). Мальчика воспитал отчим, который преподавал тактику в военных училищах, а потом стал командиром РККА. Детство Константина прошло в военных городках и командирских общежитиях. После окончания семи классов он поступил в фабрично-заводское училище (ФЗУ), работал токарем по металлу сначала в Саратове, а потом в Москве, куда семья переехала в 1931 году.

С 1934 по 1938 годы учился в Литературном институте им. М. Горького.

Война для Симонова началась не в сорок первом, а в тридцать девятом году на Халхин-Голе, куда оказался нужен поэт. Редактор газеты нашей группы войск «Героической красноармейской», выходившей в Монголии, прислал телеграмму в Политуправление армии: «Срочно пришлите поэта». Именно там получил он первый литературный военный опыт, определились многие новые акценты его творчества. Помимо очерков и репортажей, с театра военных действий корреспондент привозит цикл стихов, который вскоре получает всесоюзную известность.

Фронтовые корреспонденты К. Симонов (слева), И. Зотов, Е. Кригер, И. Уткин в прифронтовой полосе в дни обороны Москвы

С первых дней Великой Отечественной войны Константин Симонов находился в действующей армии. В качестве военного корреспондента он побывал на всех фронтах, находился непосредственно и в цепях контратакующих пехотинцев, ходил с разведгруппой за линию фронта, участвовал в боевом походе подводной лодки, был среди защитников Одессы, Сталинграда, у югославских партизан, в передовых частях: во время Курской битвы, Белорусской операции, в завершающих операциях по освобождению Польши, Чехословакии, и Югославии. Симонов присутствовал на первом процессе военных преступников в Харькове, был и в только что освобожденном Освенциме и во многих других местах, где происходили решающие события войны. В 1945 году Симонов стал свидетелем последних боёв за Берлин. Он присутствовал при подписании гитлеровской капитуляции в Карлсхорсте. Награждён четырьмя боевыми орденами.

После того как в «Правде» было напечатано стихотворение «Жди меня», посвященное любимой женщине – актрисе Валентине Серовой, К. Симонов стал самым известным и почитаемым поэтом в стране.

Валентина Серова. Кадр из фильма «Жди меня».

Валентина Серова и Константин Симонов на фронте.

«Военная тема» стала жизнью и судьбой поэта Константина Симонова, вошла в его лирику не грохотом артиллерии, а пронзительной мелодией, мужественной и нежной. Его стихи о любви и верности, о доблести и трусости, о дружбе и предательстве – солдаты передавали друг другу, переписывали. Они помогали выжить.

«Как я выжил, будем знать

Только мы с тобой»

Проза К. Симонова – мужская проза. Его война объемна, он видит ее с разных точек и ракурсов, свободно перемещаясь в ее пространстве от окопов переднего края до армейских штабов и глубокого тыла. Первый роман «Товарищи по оружию» посвящён событиям на Халкин-Голе, напечатан в 1952 году.

Одно из самых известных произведений о Великой Отечественной войне – большое правдивое произведение, трилогия «Живые и мертвые». Она стала эпическим художественным повествованием о пути советского народа к победе в Великой Отечественной войне. Автор соединил два плана – достоверную летопись основных событий войны, увиденных глазами главных героев Серпилина, Синцова, и анализ этих событий с точки зрения современных автору их понимания и оценки.

Во второй части трилогии «Солдатами не рождаются» – Сталинградская битва, неприукрашенная правда жизни и войны на новом этапе – одоление науки побеждать. Белоруссия 1944 года, наступательная операция «Багратион» – эти события легли в основу третьей книги, которую Симонов назвал «Последнее лето».

Симонов завещал развеять свой прах на Буйническом поле под Могилевом, где в 1941 г. ему удалось выйти из окружения. На памятном знаке начертано: «Всю жизнь он помнил это поле боя и здесь завещал развеять свой прах».

Барельеф в г. Арсеньев (Приморский край) (Скульптор – Г. Шароглазов) Установлен на фасаде Дворца культуры «Аскольд», где в августе 1967 года, Константин Симонов выступал перед жителями Арсеньева, отдав гонорар за одну из своих книг на сооружение памятника писателю В.К. Арсеньеву.

По сценариям Симонова были поставлены фильмы: «Парень из нашего города» (1942), «Жди меня» (1943), «Дни и ночи» (1944), «Бессмертный гарнизон» (1956), «Нормандия-Неман» (1960, совместно с Ш. Спаакоми, Э.Триоле), «Живые и мертвые» (1964)

Читайте книги К.М. Симонова в библиотеках ЦБС:

Симонов, К.М. Глазами человека моего поколения: размышления о И.В. Сталине / К.М. Симонов. – М.: Правда, 1990.- 428с.

Симонов, К.М. Жди меня, и я вернусь/ К.М.Симонов. – М.: АСТ, Астрель, 2010. – 352с.: ил.

Хранение: ЦГБ, Библиотека №9

Симонов, К.М. «Жди меня…»: стихотворения/ К.М. Симонов; худ. А. Мощелков. – М.: Дет.лит., 2012. – 286с.: ил. (Школьная библиотека)

Хранение: библиотечный комплекс «Зеленый мир», библиотечный комплекс«Ливадия», Библиотека №10, Библиотека №14

В книгу вошли избранные стихотворения Константина Симонова, написанные с 1937 по 1976 г., в последней авторской редакции.

Трилогия «Живые и мертвые»:

Симонов, К.М. Живые и мертвые: Роман / К.М. Симонов. – М.: АСТ, Транзиткнига, 2004. – 509 с. – (Мировая классика)

Хранение: ЦГБ

Симонов, К.М. Живые и мертвые: Роман в з-х кн. Кн.1.Живые и мертвые / К.М. Симонов. – М.: Худож. лит., 1990.- 479 с.

Хранение: Библиотека №4, библиотека № 23

Симонов, К.М. Живые и мертвые: Роман в 3-х кн. Кн.2. Солдатами не рождаются / К.М.Симонов. – М.: Худож.лит., 1990. – 735 с.

Симонов, К.М. Живые и мертвые [Текст]: роман в 3-х кн. Кн.3-я. Последнее лето / К.М. Симонов. – М.: Худож. лит., 1989. – 574 с.

Хранение: Библиотека №4, Библиотека №23

Симонов, К.М. Живые и мертвые: Роман в 3-х кн. Кн.3. Последнее лето / К.М. Симонов. – М.: Просвещение, 1982. – 510 с. — (Школьная библиотека)

Хранение: ЦГБ, ЦДЮБ, Библиотечный комплекс «Зеленый мир», Библиотечный комплекс «Ливадия», Библиотечный комплекс «СемьЯ», Библиотека №9, Библиотека №10, Библиотека №14, Библиотека №15.

Симонов, К.М. Разные лица войны [Текст]: дневники, стихи, проза; к 60-летию Великой Победы / К.М. Симонов; сост. А. Симонов.- М.: Эксмо, 2004.- 639с.

Хранение: Библиотека №23

В подготовке информации использованы ресурсы библиотек и Интернет.

Информацию подготовила Ирина Хриенко.

Предисловия бывают ритуальные, концептуальные, панегирические, уточняющие и разъясняющие. Это короткое предисловие – если хотите – технологическое. Мне необходимо объяснить, почему книга, выходящая к трем юбилеям, составлена именно так, как эта.

Сразу три памятные даты связаны с именем К.М. Симонова: в августе 2004 года сравнялось четверть века со дня его смерти, в мае 2005-го – шестидесятилетие Победы, а в ноябре того же года автору этой книги исполнилось бы 90. Так уж получилось, что лучшее из написанного Симоновым – о войне. Жизнь начав военным корреспондентом на Халхин-Голе, последнее, что успел закончить – шесть серий «Солдатских мемуаров» – всё о том же, о жестоком и счастливом времени своей молодости, ставшем мерой исторической и человеческой, которой и себя и других мерил потом всю оставшуюся жизнь.

Главным, что он написал о войне, сам Симонов считал книгу «Разные дни войны», где в двух томах собраны его военные дневники 1941 – 1945 гг. Не один год он потратил на то, чтобы раскопать в архивах, вытащить из переписки, отследить в разных статьях и книгах все, что связано с увиденными и описанными в дневниках событиями и создать из этого второй слой – комментарий к документальным дневниковым записям. Книга эта была закончена в середине шестидесятых, но натолкнулась на жестокое сопротивление цензуры и вышла сильно покореженная, отдельным изданием только в 1976 году. Недовольство цензоров вызвано было симоновской трактовкой событий начала войны, попыткой разобраться, кто и каким образом навязал нам эту «внезапность», с которой обрушилась на страну самая трагическая из всех войн, выпавших на ее долю. И какова роль в этом Сталина. Только через много лет после смерти писателя авторский вариант дневников 1941 года был напечатан под названием «Сто суток войны», где восстановлены все «съеденные» цензурой куски.

Надо добавить, что в буквальном смысле слова все дневниковые записи, составившие значительную часть объема книги, не были «дневниками». После очередного возвращения с фронта, сверяя собственные воспоминания с фронтовыми и корреспондентскими блокнотами, Симонов диктовал эти записи редакционной машинистке. А потом хранил написанное в сейфе главного редактора тогдашней «Красной звезды», генерала Д. И. Ортенберга. Так что запрета вести дневники, наложенного на воюющую страну ее военным руководством, Симонов не нарушал. Разве что чуть-чуть.

Мы включили в книгу главы «Разных дней войны»: связанные с четырьмя командировками в действующую армию: в осажденную Одессу, в Крым, на самый Север – в части, воюющие в Баренцевом море, и в Подмосковье – в связи с началом первой победоносной операции этой войны – изгнанием немцев из-под Москвы.

Из каждой поездки Симонов привозил не только журналистские материалы, статьи, очерки, заметки, написанные на основе тех же фронтовых блокнотов или прямо по памяти, он привозил из командировок стихи, которых все с большим нетерпением ждала воюющая страна. Самым знаменитым из симоновских стихов стало написанное в конце июля – начале августа сорок первого года, а напечатанное в «Правде» в феврале сорок второго – стихотворение «Жди меня». Упоминания о том, как рождались те или иные стихи, рассыпаны по дневникам, и многое из памятной читателю лирики, составившей впоследствии сборники «Лирика-41» и «С тобой и без тебя», появилось на свет в те дни, там и тогда.

В книгу вошли стихи, упомянутые Симоновым в его дневниках, и другие стихи того же сорок первого года, написание или публикацию которых можно связать с людьми, событиями и местами, в дневниках описанными.

Наконец, третий компонент этой книги – проза. В начале шестидесятых в журнале «Москва» были напечатаны две короткие повести о событиях сорок первого – «Пантелеев» и «Левашов» (вторая повесть имела еще название «Один день»). Повести эти представляли собой как бы два из трех начал романа о войне.

Замысел романа постепенно сконцентрировался вокруг событий, имевших место на Западном фронте – сначала Могилев, потом Подмосковье, там жили и действовали Синцов, Серпилин, маленькая докторша, а сюжеты, связанные с другими поездками на фронт, обрели другого героя – журналиста Лопатина, человека иного, чем Симонов, поколения, иного облика, иной судьбы. Правда, как и автор, журналист Лопатин служил корреспондентом «Красной звезды»? Любопытно, что образ Лопатина впервые появился в прозе Симонова намного раньше, чем возник и роман, и эти повести. Еще в сорок третьем, в повести «Дни и ночи», первой крупной прозе Симонова, его герой, капитан Сабуров, сталкивается в Сталинграде с немолодым уже и очень невоенным человеком в мешковато сидящей гимнастерке, корреспондентом Лопатиным.

Так в творчестве Симонова возникли две параллельные линии. Одна – роман «Живые и мертвые» и два его продолжения: «Солдатами не рождаются» и «Последнее лето». Вторая – повести о Лопатине. Появившиеся следом за «Пантелеевым» и «Левашовым» короткие повести «Иноземцев и Рындин» и «Жена приехала» связаны с двумя другими поездками на фронт осенью и зимой сорок первого года: на полуостров Рыбачий – в самую северную точку военных действий, и в Подмосковье, когда впервые, пусть только на время, война повернулась: мы стали бить и гнать фашистов. Потом повести о Лопатине продолжились «Двадцатью днями без войны», и завершила этот цикл повесть «Мы не увидимся с тобой». В результате автор объединил этот цикл в роман из повестей и назвал его «Так называемая личная жизнь».

Мы печатаем первые четыре лопатинские повести в их оригинальной редакции, когда они еще не слились в роман.

Таким образом, книга составлена из четырех блоков: дневники, стихи и проза, связанные общим временем и местом. Многие детали дневников находят осмысление в повестях, многие стихи оттеняют или выявляют подоплеку описанных событий. Нам кажется, что такое взаиморасположение их дает читателю новый взгляд на вроде бы давно сделанное и написанное.

Пятый блок: «Сталин и война». В самые последние месяцы жизни Симонов надиктовал книгу «Глазами человека моего поколения». Вторая часть этой книги должна была подвести итог многолетним размышлениям автора о Сталине и его роли в огромном механизме великой войны. Но успел он закончить диктовку только первой части книги, а для второй отложил материалы, собранные и написанные за два последних десятилетия жизни: его герои и собеседники – маршалы Жуков, Конев, Василевский, адмирал Исаков.

Мы посчитали, что эти документальные записи и интервью тоже заинтересуют читателя в преддверии 60-летия Победы.

В конце 1965 года, готовя дневники к публикации в «Новом мире» (они так и не были опубликованы), Симонов предпослал им короткое вступление, отрывком из которого я хочу закончить это затянувшееся предисловие:

«В начале Великой Отечественной войны мне было двадцать пять лет. Сейчас – пятьдесят.

Готовя записки к печати, я испытал потребность высказать мои нынешние взгляды на события того времени – это сделано в комментариях.

В них читатели найдут также ряд фактических уточнений. Я сделал это в комментариях, а не в тексте, потому что наше тогдашнее незнание или неверное толкование многих факторов есть историческая черта того времени, и, чтобы наглядно ее обнаружить, я предпочел комментировать, а не исправлять написанное мною тогда.

В тех случаях, когда мне это удалось, я постарался проследить дальнейшие судьбы людей, с которыми я встречался в 1941 году, и истории частей, в которых был.

Если верно, что нельзя оценивать события сорок пятого года, упуская из памяти сорок первый год, – в такой же мере верно и обратное – невозможно осмыслить события начала войны, не памятуя о падении Берлина. Хотя погибни в сорок первом, так и не узнали об этом».

Алексей Симонов

Ноябрь 2004 года

Советский писатель Константин Михайлович Симонов всегда был верен одной, главной теме своего творчества. Тема эта - мужество и героическое служение Родине. Образ войны постоянно присутствует в произведениях писателя как нечто реальное, чудовищное, что необходимо изучать, с чем нужно бороться, чтобы победить.

Понятие войны в форме метафоры встречается у Симонова, но не очень часто. Это бывает, когда нужно сказать о неотвратимой неизбежности войны, когда она еще не наступила. Об этом думает в романе "Товарищи по оружию" Климович: "Для него, военного человека, война была экзаменом, который неизвестно когда состоится, но к которому надо готовиться всю жизнь". Или когда автору необходимо дать собирательный образ войны: "Война - не новгородское вече"; или: "Война все равно никогда не сахар, особенно если не выпускать из памяти, что люди умирают каждый день и час". Все свое внимание Симонов концентрирует на тяготах войны: "Выходит, так на так, везде война людей по хребту бьет", - пишет он в романе "Солдатами не рождаются".

Перу писателя принадлежит знаменитый роман-эпопея "Живые и мертвые". В нем все время ощущается противоборство двух сил: "Война вообще палка о двух концах - и ты за нее схватился, и противник из рук не выпускает". Это противоборство подчеркивается удачной метафорой: "Все висело на волоске и у нас, и у немцев. Но наш волосок оказался крепче. Немцы - противник такой, его и при последнем издыхании шапками не закидаешь".

Константин Симонов представляет войну в виде механизма, бездушного, перемалывающего все живое. Так, в романе "Последнее лето", посвященном 1944 году, часто употребляются метафоры "машина войны", "машина наступления". Война идет уже давно, и в ней что-то автоматизировалось. Искусство ведения войны заключалось в овладении этой "машиной войны". Серпилин постоянно думает, что нужно "раскручивать машину наступления". У него возникает ощущение, что "машина войны" на участке его армии "отлажена, заправлена, смазана, теперь остается пустить ее в ход".

Движение войны выражается в виде длительного действия какого-то существа, с которым нужно бороться, что и делали наши солдаты, такие, как Синцов, Артемьев и другие. Они "сначала, как могли, останавливали войну, когда она катилась и хотела перекатиться через них и через миллионы других людей. А теперь, остановив, катили ее обратно, туда, откуда она началась" ("Последнее лето"). Война здесь олицетворяется при помощи развернутой и повторяющейся метафоры - "война катилась", "ее катили", и это одушевление не случайно у Симонова.

В образной форме показано, что Синцов и Артемьев не просто участники войны. Они ведут борьбу против нее самой, и в этом содержится глубокий смысл, так как, еще продолжая воевать, наша страна, уничтожая фашизм, вела борьбу за мир.

Писатель рисует обобщенный образ воины, ее обычное, характерное состояние. "Там война пахла бензином и копотью, горелым железом и порохом, она скрежетала гусеницами, строчила из пулемётов и падала в снег, и снова поднималась под огнем на локтях и коленях, и с хриплым "ура", с матерщиной, с шепотом "мама", проваливаясь в снегу, шла и бежала вперед, оставляя после себя пятна полушубков и шинелей на дымном растоптанном снегу" ("Солдатами не рождаются").

Олицетворение войны дает образ чудовища, хищника. "Конечно, война большая, это верно, и жрет людей много, нынче тут, завтра там...", - думает Серпилин. В романе "Последнее лето" образ чудовища относится и к немецкой армии: с надрубленными клещами, с перерезанными венами - железными дорогами.

Противостоящей силой чудовищу войны в романе является собирательный образ гиганта, русского богатыря, олицетворяющего народ. В частности, появляется образ большой человеческой руки. "Вчера все глубже загребали правой рукой", - думает Серпилин о правом фланге своей дивизии. "И два соседних фронта... сегодня к утру сомкнули руки позади оставшихся в мешке немецких армий"

Описывая будничную работу Серпилина, Симонов создает образ человека на войне. "На фронте думал, как говорится, о душе, а про тело думать было некогда. Оно ездило на "виллисах", ходило по окопам, говорило по телефону... Исполняло все, что от него требовалось, не напоминая о себе". Одушевляется также в романе и серпилинская дивизия, причем о ней говорится, как о едином существе, вмещающем в себя судьбу каждого бойца. "... Она отступала и контратаковала, оставляла, удерживала и снова оставляла рубежи, она истекала кровью и пополнялась и снова обливалась кровью".

"Последнее лето" демонстрирует нам образец армии и ее командиров. В подтверждение этого автор пишет афористические фразы: "Армия, как человек, - без головы не живет"; "Командир полка, как хозяйка, - всегда в заботах"; "Хороший командир роты - это рота. Без него на батальоне сидеть, как на стуле без ножки".

При индивидуальной оценки командующих - Серпилина, Бойко, Кузмича - Симонов использует необычные сравнения. Например, Синцову "... Серпилин в эти дни чем-то напоминал хирурга. Наступление было похоже на операцию, когда хирург торопит: "Тампон! Зажим! Тампон! Шелк! Проверьте пульс!" Командует людьми, которые помогают, а у самого нет времени ни на что постороннее..." Это сравнение Серпилина с хирургом не случайно, так как военную операцию он старался подготовить как можно искусней и провести ее для своей армии как можно безболезненней.

В описании боя у Симонова обычно преобладает зрительное или слуховое восприятие его очевидцами. При передаче грохота боя возникает такой звуковой образ: "Казалось, у тебя над ухом кто-то все время с треском грызет огромные орехи". Это олицетворение боя опять повторяется: "Над ухом один за другим треснули два последних ореха, и наступила мгновенная пауза".

Писатель отвергает войну как нечто противоестественное, бесчеловечное. В то же время Симонов подчеркивает, что война - это ежедневный подвиг и тяжелый труд народа на фронте и в тылу. Вся жизнь переплетена с войной, она входит в мировосприятие человека. Этим и объясняется использование военной символики даже там, где речь не идет непосредственно о войне. Например, переживая гибель жены, Синцов думает: "Страшно привыкать к мысли, что умерла. Но, может, еще страшней, затолкав эту смертельную мысль в глубь себя, жить с нею так, словно годами идешь по минному полю, не зная, где и когда под тобою рванет".

У Симонова образ-символ нигде не выступает навязчиво. Он скрыт, и в него нужно проникнуть. Например, изображая "черную кашу" взрывов, автор обращает внимание на соломинку, которая становится символом человеческой судьбы на войне. "Там, впереди, дымы разрывов так закручиваются, как будто ложкой мешают черную кашу, от земли до неба. А здесь, прямо перед глазами, ледяная кромка окопа с одной вмерзшей соломинкой. Торчит, словно ее нарочно втолкнули измерять силу ударов, и подрагивает перед глазами то сильней, то слабей..." Образ соломинки, подрагивающей от взрывов, такой маленькой, но стойкой - она одна выстаивает против всей махины вражеской техники, - это и есть образ человека на войне.

Константин Симонов, создавая образ войны, использует разнообразные художественные средства. Этим достигается огромное эмоциональное воздействие на читателя.