Концлагерь равенсбрюк истории кого кто там выжил. Страшные факты о женском концлагере Равенсбрюк (11 фото). К главе «Сильные духом» Л.Бойко
Далее вас ждет история немецкого концлагеря Равенсбрюк, который был построен специально для заключенных-женщин, трудившихся здесь на благо Третьего рейха, и освобожденного 30 апреля 1945-го года войсками Красной армии.
Охраняемый лагерь заключения для женщин» Равенсбрюк был построен в 1939 году заключенными из концлагеря Заксенхаузен.
Лагерь состоял из нескольких частей, в одной из которых было небольшое мужское отделение. Лагерь был построен для принудительного труда заключенных. Здесь изготавливали продукцию предприятия СС Gesellschaft für Textil und Lederverwertung mbH («Общество для текстильного и кожевенного производства»), немецкого электротехнического концерна Siemens & Halske AG и
некоторых других.
Изначально в лагерь отправляли немок, «позорящих нацию»: «преступниц», женщин «асоциального поведения» и членов секты Свидетели Иеговы. Позже сюда начали направлять цыганок, полек. В марте 1942 года большинство из них были отправлены на строительство лагеря смерти Освенцим, а в октябре 1942 года началось «освобождение лагеря от евреев»: более 600 заключенных,
в том числе 522 еврейки, были депортированы в Освенцим. В феврале 1943 года здесь появились первые советские военнопленные. К декабрю 1943 года в Равенсбрюке и во внешних лагерях находились 15 100 женщин заключенных.
Бланка Ротшильд, узница лагеря: «В Равенсбрюке нас ждал сущий ад. У нас отобрали всю одежду. Заставили нас пройти медицинское обследование, и это было… даже слово «стыдно» тут не подходит, потому что в людях, которые его проводили, не было ничего человеческого. Они были хуже, чем животные. Многие из нас были совсем юными девушками, которых ещё никогда не осматривал гинеколог, а они искали, бог его знает, то ли бриллианты, то ли еще что то. Нас заставили пройти через это. Такого кресла, как там, я не видела никогда в жизни. Каждая минута там была унижением»
Все вещи у прибывавших в лагерь отнимали и выдавали им полосатое платье, шлепанцы и нашивку, окрашенную в зависимости от категории, к которой относилась заключенная: в красный цвет - для политических заключенных и участников движения Сопротивления, желтый - для евреев, зеленый - для уголовных преступников, фиолетовый - для свидетелей Иеговы, черный - для цыган, проституток, лесбиянок и воров; в центре треугольника стояла буква, указывающая национальность.
Стелла Кугельман, узница лагеря, попавшая в Равенсбрюк в возрасте 5 лет: «Я была в лагере под опекой других женщин, которые подкармливали и прятали меня, я их всех называла мамами. Иногда они показывали мне мою настоящую мать в окошке барака, куда мне нельзя было заходить. Я была ребенком и думала, что это нормально, что так и должно быть. Однажды очередная моя лагерная мама, немка, антифашистка Клара, сказала мне: «Стелла, твою мать сожгли, ее больше нет». К моему удивлению, я не отреагировала, но потом всегда знала и помнила это - что мою маму сожгли. Я осознала этот кошмар много позже, через пять лет, уже в детдоме под Брянском, на новогодней елке. Я сидела возле печки, смотрела, как горят дрова, и вдруг поняла, что именно фашисты сделали с моей мамой. Я помню, что закричала, рассказала об этом воспитательнице - мы вместе с ней проплакали всю ночь»
В лагере было много детей. Многие рождались там, но их отбирали у матерей. Согласно записям в период с сентября 1944 по апрель 1945 года в лагере родились 560 детей (у 23 женщин были преждевременные роды, 20 детей родились мертвыми, было сделано 5 абортов). Выжили из них около ста. Большинство детей умирали от истощения.
Узницы жили согласно жесткому распорядку. В 4 утра - подъем. Позже - завтрак, состоящий из половины стакана холодного кофе без хлеба. Затем - перекличка, которая длилась 2 - 3 часа вне зависимости от погоды. Более того, зимой проверки намеренно продлевались. После этого заключенные отправлялись на работу, которая длилась 12 - 14 часов с перерывов на обед, который состоял из 0,5 литра воды с брюквой или картофельными очистками. После работы - новая перекличка, в завершении которой выдавали кофе и 200 гр. хлеба
Воспоминания узницы лагеря Нины Харламовой: «Убивал главный врач Перси Трейте, палач с дипломом медика. Сколько своих пациентов умертвил он, приказывая своим сестрам эсэсовкам впрыскивать им в вену яд! Сколько больных туберкулезом отправил в газовую камеру! Скольких назначил на «черный транспорт», который назывался еще и «химмельтранспорт», то есть «транспорт на небо». Его называли так потому, что он отправлялся в лагеря, где находились крематории, в которых всех прибывших с таким транспортом сжигали»
В 1944 году Равенсбрюк лично посетил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Он отдал приказ уничтожить всех больных, не способных самостоятельно передвигаться. Этим занимался главный лагерный врач Перси Трейте, известный своей жестокостью. По воспоминаниям узников, он убивал всех без разбора, сам ежедневно отбирал партии заключенных для сжигания и любил делать операции без наркоза
За время работы лагеря там умерли от 50 до 92 тыс. человек. В основном узники умирали от недоедания, изнуряющей работы, плохих санитарных условий, издевательств охраны. Два раза в месяц проводился отбор заключенных, подлежащих уничтожению. Каждый день в лагере убивали до 50 человек. Постоянно проводили медицинские эксперименты: узницам вводились стафилококки, возбудители газовой гангрены и столбняка, а также одновременно несколько видов бактерий, женщин специально калечили, ампутировали здоровые конечности, а потом «подсаживали» их к другим заключенным, проводили стерилизации. Осенью 1943 года для концлагеря был построен крематорий.
27 апреля 1945 года началась эвакуация лагеря. Более 20 тыс. человек немцы угнали в западном направлении. В лагере остались 3,5 тыс. человек. 28 апреля марш достиг коммуны Ретцов - внешнего лагеря концлагеря Равенсбрюк. Следующей и последней остановкой стал внешний лагерь Равенсбрюка Мальхов. Здесь охранники СС заперли ворота лагеря и бараков и бросили заключенных. На следующий день Мальхов был освобожден Красной Армией.
На фото: освобожденная узница Равенсбрюка Генриетта Вут.
30 апреля 1945 года, в день освобождения лагеря, узницы Равенсбрюка дали клятву: «Именем многих тысяч жертв замученных, именем матерей и сестер, превращенных в пепел, именем всех жертв фашизма клянемся! Никогда не забыть черную ночь Равенсбрюка. Детям детей рассказать обо всем. До конца своих дней дружбу крепить, мир и единство. Уничтожить фашизм. В этом девиз и итог борьбы». Уже 3 мая 1945 года лагерь заработал как военный госпиталь, в котором работали лучшие советские врачи ближайших воинских расположений. Книга Памяти погибших в Равенсбрюке была создана много лет спустя, так как перед самым освобождением немцы уничтожили почти все документы.
Пишет блогер Эдуард Гавайлер:
Бывший концентрационный лагерь Равенсбрюк (нем. KZ Ravensbrück) расположен в 90 километрах от Берлина в городе Фюрстенберг на Хафеле (нем. Fürstenberg/Havel) в очень пейзажном месте на берегу реки. За время существования с 1939 по 1945 годы в нечеловеческих условиях там находились более 130 тысяч человек. Он бы самым крупным лагерем нацистов для женщин.
Из судеб узниц (тексты с советского стенда в концлагере Равенсбрюк).
Оловянникова Екатерина Ивановна , 1916 года рождения, партизанка.
После того, как гитлеровские оккупанты на глазах у Кати сожгли двух ее малолетних детей, она ушла в партизанский отряд Н.И.Кравченко, действовавший в гродненских лесах. При выполнении задания Катя была схвачена гестапо и брошена в тюрьму. Прошла нацистские концлагеря: Майданек, Пески. В марте 1943 года заключена в Равенсбрюк (лагерный номер: 32739). В Равенсбрюке Катя отказалась работать на военном заводе, за что была включена в список узниц, предназначенных к уничтожению. 20 апреля 1945 года Катю поместили в блок смертников. Через несколько дней Катю вместе с другими узницами повели на уничтожение в местечко Фитлюббе. От смерти их спасли бойцы Красной Армии 3 мая 1945 года.
Смелянская Марина Исааковна , 1921 года рождения.
В первые годы войны Марина добровольцем ушла на фронт. Была санинструктором в подразделениях связи и разведки. В июле 1942 года, под Старым Осколом, ее воинская часть попала в окружение. После долгих скитаний по лесам Марина была схвачена гитлеровцами. С группой военнопленных, отказавшихся работать на военную промышленность Германии, она была заключена в концлагерь Равенсбрюк (лагерный №17442). Марина принимала активное участие в антифашистском сопротивлении узниц лагеря. За неповиновение и отказы от работ ее заключили в штрафной блок лагеря. Освобождена из гитлеровской неволи в 1945 году Красной Армией.
Чаяло Тамара Ивановна , 1917 года рождения, врач.
В рядах Красной Армии Т.И. Чаяло участвовала в обороне Одессы и Севастополя. При эвакуации раненых бойцов была захвачена в плен. Прошла нацистские концлагеря в Симферополе, Славуте, Ровно, Зоэсте. За отказ от работы на военном заводе с большой группой советских женщин в феврале 1943 года была заключена в концлагерь Равенсбрюк (лагерный №17449). Как врач Тамара многое сделала для облегчения участи узниц. Была инициатором организации саботажей, протестов против зверских расправ над женщинами и детьми. В апреле 1945 года была освобождена Красной Армией.
Один из домов надзирателей СС.
30 апреля 1945 года воины 2-го Белорусского фронта освободили Фюрстенберг. В концлагере Равенсбрук они обнаружили около 3-х тысяч обреченных на гибель узниц.
После освобождения бывшие узницы концлагеря поклялись вести борьбу с фашизмом, чтобы нигде, никогда не повторилось то, что было в Равенсбрюке. В 1957 году они создали Международный комитет бывших узниц - антифашистскую общественную организацию.
Каждый человек знает такие названия, как Освенцим, Дахау, Бухенвальд - места, ставшие символом фашизма, квинтэссенцией зла в самой что ни на есть запредельной форме. Но когда произносишь - Равенсбрюк, почти все пожимают плечами.
Однако «женский концлагерь», расположенный в Бранденбурге, в 90 км от Берлина, в идиллической пасторальной местности на берегу прекрасного озера стоит того, чтобы о нем помнили, и чтобы преступления, совершенные там, никогда не были забыты.
Итак, Германия, 1930-е годы. Генрих Гиммлер создает разветвленную сеть нацистских лагерей, и особым местом становится построенный в 1939 году лагерь Равенсбрюк, предназначенный для женщин.
Вначале сюда свозили заключенных вовсе не по «еврейскому вопросу» - это уже позже, спустя пару лет евреи, все без исключения, должны будут подвергнуться репрессиям, а на тот момент лагерь стал местом, где содержали недовольных гитлеровским режимом немок - «позорящих нацию», проституток, свидетельниц Иеговы, преступниц, а также цыганок с маленькими детьми и весь цвет польской аристократии.
К слову сказать, полек за всю историю лагеря, в Равенсбрюке было больше других - около 35000. Второе место занимали советские пленные - около 20000 женщин.
Далее шли такие страны, как Чехословакия, Австрия и другие. Всего же за время существования лагеря в нем побывало примерно 132000 женщин и маленьких детей, 20000 мужчин (в последующее время был организован смежный вспомогательный «мужской» лагерь), а также около тысячи девочек-подростков.
 |
 |
Граждане 40 стран и национальностей находились в Равенсбрюке в заключении. И более 50 тыс.человек встретили здесь свою смерть (данные рознятся, некоторые источники называют число 23 тысячи, другие же - около 100 тысяч. Немцы в 1945 году успели уничтожить большую часть документов и материалов лагеря).
Лагерь состоял из главной части и вспомогательных лагерей, разбросанных по всей области, таких, например, как подростковый «Уккермарк». Основной лагерь был рассчитан на 6 тысяч женщин, но в дальнейшем это число превышалось многократно.
Лагерь был окружен высокой стеной с колючей проволокой, по которой был пропущен электрический ток. Сторожевых вышек и пулеметных установок в Равенсбрюке не было. Женщин не считали способными на столь сложный побег.
Сейчас в лагере бараков нет, на их месте находится огромный мемориальный пустырь, посыпанный, словно пеплом, черным мелким щебнем. Создается ощущение, что ты ступаешь по выжженной, мертвой земле. И только чуть вдавленные выделяющиеся контуры некогда стоящих здесь бараков и прочих построек напоминают о том, что прежде все было иначе.
Каждый нынешний посетитель лагеря, ступая по этому черному полю, задумывается о вечном, и о своей роли в мире. Человек - существо слабое физически, его очень легко уничтожить, - это отлично показали фашисты. Но воля, дух, бесконечный запас внутренних сил, наконец, вера в будущее - это то, что заставило Красную Армию переломить ход войны и победить, а обитателей Равенсбрюка и других лагерей - выдержать ужасы и выжить несмотря ни на что. Выжить и жить дальше.
Одно из производственных помещений лагеря избежало сноса и оставлено для посещений. Внутри все по-немецки функционально и лаконично. Прямоугольники рабочих залов, где трудились заключенные, соседствуют с выставленными в коридорах современными скульптурами и фото-галереями.
Швейные цеха, где шили сначала одежду для других заключенных, а позже - для членов «СС», пустуют. Потолки и общее окружение давит на психику. Громкие разговоры смолкают. Люди инстинктивно сбиваются в тесные группы.
Кажется, что свернешь в темный коридор, а тебе навстречу шагнут худые женщины с изможденными лицами, одетые в тюремные платья, а где-то из-за угла прозвучит отрывистая команда надсмотрщицы.
Накатывает внезапное осознание, что если бы все пошло несколько иначе в прошлом, то и настоящее стало бы другим. И где-то в параллельном мире концентрационные лагеря существуют по сей день, офицеры СС, в тонких перчатках из оленьей кожи, поигрывают хлыстами, а охранники рядом едва сдерживают рвущихся с поводка овчарок.
В лагере люди умирали не только от рук охранников. Изнуряющий ежедневный 14-часовой труд, ужасные антисанитарные условия (число узников в дальнейшем многократно превышало изначально запланированное для лагеря количество), постоянное недоедание - все это убивало столь же эффективно, как и газовые камеры, пусть и не так быстро.
Но и руками охраны были убиты тысячи женщин. Каждый день расстреливали неспособных к труду, старых и больных. В конце 1942 года вырезали всю польскую аристократию, а в 1944 году в газовой камере Равенсбрюка начали массово уничтожать заключенных. Помимо этого, в лагере ряд врачей СС ставили медицинские эксперименты над пленницами.
"…Генрих Гиммлер часто выезжал в Равенсбрюк, даже в плохую погоду. У главы СС неподалеку жили друзья, и если он проезжал мимо, то охотно заглядывал в лагерь с инспекцией и редко уезжал, не раздав новых указаний. Однажды он приказал класть больше корнеплодов в суп узниц, в другой же раз остался недоволен тем, что истребление заключенных движется слишком медленно..." (Из книги Сары Хельм).
Тот же Гиммлер, заботящийся о повышении производительности труда среди заключенных, открыл в 1942 году десяток публичных домов на территориях других лагерей. Sex -Zwangsarbeit или «принудительные работы сексуального характера» стали широко практиковаться, а женщин для подобных работ набирали именно в Равенсбрюке, и вовсе не из числа только лишь бывших проституток (еврейки, разумеется, были исключены из подобных списков, как "недостойные").
Что же говорили местные жители, неподалеку от домов которых построили женский лагерь? По их словам, они были твердо убеждены, что в лагере содержат настоящих преступниц (частично, так это и было): воров и убийц, и что государство лучше знает, как с ними поступить.
Немцы - удивительно дисциплинированная нация. Для большинства них буква закона или четко изложенная инструкция - это библия жизни. Я легко могу себе представить, как рядовая лагерная надсмотрщица могла бы лишь недоуменно пожать плечами, скажи ей кто-то, что она творила зло. Нет, ведь она всего лишь следовала инструкциям!
В Равенсбрюке проходили рабочую практику тысячи женщин-надсмотрщиц, которые потом работали в лагерях по всей стране. Для них были выстроенные специальные дома хоть и за пределами лагеря, но в пешей доступности. Там же рядом на небольшом холме построили несколько особняков для руководящего состава.
В них позже квартировали советские офицеры - в послевоенное время на территории лагеря размещались советские части и подразделения.
Один из таких особняков частично отреставрирован и открыт для посетителей. Можно подняться по винтовой лестнице на второй этаж, откуда открывается прекрасный вид на озеро Шведтзее, в которое тоннами сбрасывали пепел из лагерного крематория.
Правильно ли поступают немцы, оставив и Равенсбрюк, и другие бывшие лагеря в качестве исторических памятников?
Более семидесяти лет Германия ведет политику раскаяния за преступления, совершенные немцами. Но хватит ли их еще на семьдесят лет? Уже сейчас почти не осталось тех, кто принимал участие во Второй мировой войне, а через 10-15 лет их не останется вовсе.
А память о давних временах порою ничуть не мешает совершать молодым поколениям новые ошибки, причем с развитием технологий эти ошибки становятся все масштабнее, чудовищнее и забирают все больше и больше жизней. Поможет ли мемориал жертвам войны и репрессий хоть кому-то в наше время?
Число посетителей подобных мест традиционно низкое, особенно если сравнить с более яркими и красочными туристическими объектами, такими как замки или картинные галереи. Люди неохотно идут туда, где им напоминают о человеческих пороках, о зле, которое может в любой момент вернуться, и о том, что все люди смертны.
И все же, такие мемориалы нужны. Кто знает, может быть, в следующий раз именно на долю немцев выпадет шанс остановить новое мировое зло, не только ведь России отвечать за всех и во все времена.
И понятие «ответственности за преступления предков», которому в Германии обучают каждого школьника, сыграет свою роль.
Из 14 033 немецких концлагерей самым крупным и самым жестоким женским лагерем был Равенсбрюк (KZ Ravensbrück). Здесь «цивилизованная» нация арийцев не только использовала рабский труд заключенных, не только уничтожала людей, но и проводила медицинские эксперименты на женщинах. Здесь существовала школа женских надзирателей, которые учились зверству на живых людях. Здесь был ад на земле.
Несмотря на все ужасы, творившееся в этом лагере, он мало известен широкой публике. В нем почти не было англичан и американцев, евреев тоже было немного. Поэтому информации и в средствах массовой немного. До 1993 года на его территории находилась советская военная часть, куда простому человеку было попасть непросто. Немецкие власти, естественно, тоже не горели желанием обнародовать неприглядную деятельность своих предков. И только благодаря организациям, объединивших выживших женщин в этом аду, мы сегодня имеем некоторые сведения.
Концентрационный лагерь Третьего рейха Равенсбрюк располагался на северо-востоке Германии в 90 км к северу от Берлина около одноимённой деревни, сейчас ставшей частью города Фюрстенберг. Существовал с мая 1939 до конца апреля 1945 года. Был определён как «охраняемый лагерь заключения для женщин». Количество зарегистрированных заключённых за всё время его существования составило более 153 тысячи человек. По данным немцев в лагере погибло 28 тысяч узников, по данным англичан — около 90 тысяч. Реально число погибших находится в пределах 40-42 тысяч человек 40 национальностей. Но это сухая статистика общих цифр. Мы же попытаемся взглянуть на «творения богоизбранных тевтонских рыцарей» через детали функционирования лагеря.
Возникновение лагеря и движение контингента
Строительство лагеря началось в ноябре 1938 года под руководством рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Первый участок лагеря сооружали заключённые из концлагеря Заксенхаузен. Лагерь открылся в мае 1939 года. Сюда из концлагеря Лихтенбург, находившегося в Саксонии, перевели 867 женщин, которые должны были работать над дальнейшим расширением концлагеря, а также для строительства поселения СС. Лагерь состоял из главного и вспомогательного лагерей. В главном лагере содержали только женщин, он был рассчитан на 6000 мест. В апреле 1941 года был организован небольшой мужской лагерь с 350 заключёнными, смежный с главным. Концлагерь был окружён рвом и бетонной стеной, опутанной колючей проволокой, по которой пропускался электрический ток. В 1945 году его площадь составила приблизительно 170 га. В июне 1942 года в непосредственной близости от главного лагеря, был построен концлагерь для молодёжи «Уккермарк» (лагерь охраны прав молодёжи), в который прибыли около 400 девушек.
В июне 1940 года в Равенсбрюке было основано предприятие СС «Gesellschaft für Textil — und Lederverwertung mbH» (Общество для текстильного и кожевенного производства). На территории концлагеря был построен «промышленный двор» с производственными цехами для традиционных женских работ. В июне 1942 года немецкий электротехнический концерн «Siemens & Halske AG» построил 20 промышленных бараков, для принудительного труда заключённых. В марте 1943 года началось усиленное использование заключённых в военной промышленности. Для этого открываются внешние лагеря, например, Карлсхаген, Нойбранденбург и Фельтен. Всего у концлагеря Равенсбрюк было более 70 отделений, в которых использовался принудительный труд женщин. Подлагеря располагались на территории от Балтийского моря до Баварии, в частности в таких населенных пунктах: Ансбах, Барт, Бельциг, Берлин (более десяти лагерей), Дабелов, Гентин, Дрезден-Универселле, Карлсхаген, Кёнигсберг-Неймарк, Клютцов, Лейпциг-Шёнфельд, Мальхов, Нойбранденбург, Пенемюнде, Пренцлау, Рехлин, Рецов, Росток, Росток-Мариене, Фельдберг, Фельтен, Фюрстенберг, Хеннигсдорф, Хогенлихен, Шварценфорст, Шёнефельд, Штаргард, Эберсвальде. По нормативам, установленным промышленниками, заключенные были пригодны для работы только первые три месяца, в дальнейшем по причине физической непригодности, подлежали «утилизации». Промышленники, осознавая творимые ими преступления, всячески маскировали эти производственные площади. Даже в документации они проходили как некие склады. В мае 1944 года 2500 женщин перевели на оружейные заводы «Хейнкель» в Росток-Шварценфрост и «Сименс» в Зводау. Всего в течение 1944 года из концлагеря Равенсбрюк в различные места, имеющие военное производство, перевели 70 000 заключённых.
Первоначально в лагере содержали немок, «позорящих нацию»: преступниц, женщин «асоциального поведения» и представительниц Свидетелей Иеговы. В июне 1939 года из Бургенланда (Австрия) в Равенсбрюк были депортированы 440 цыганок с детьми. С сентября по ноябрь того же года в лагерь прибыли около 60 полек из так называемой «имперской области». К декабрю 1940 года в 16 жилых бараках жили около 4200 женщин, в том числе из Австрии, Польши и Чехословакии. Под новый год, Рейхсфюрер-СС Генрих Гиммлер лично приехал осматривать свое детище. В результате визита, появился его официальный приказ, в котором вводили порку для заключенных-женщин.
В апреле 1941 года в Равенсбрюк прибыли 3500 новых заключённых, в том числе женщины из Нидерландов, Польши и Югославии. К ноябрю 1941 года боле 1200 женщин было «ликвидировано» вследствие физического истощения в психиатрической лечебнице Бернбурга, где существовал центр эвтаназии. А уже в 1943 году экономные немцы в лагере построили свои газовые камеры и крематорий. В марте 1942 года на строительство лагеря смерти Освенцим из лагеря Равенсбрюк были отправлены около 1000 женщин. В октябре 1942 года Главное управление имперской безопасности (РСХА) отдало приказ, сделать лагерь «свободным от евреев». Более 600 заключенных, в том числе 522 еврейки, были депортированы в Освенцим. К декабрю 1942 года количество заключённых в лагере достигло численности 10 800 человек, в том числе женщин из Франции, Бельгии, Норвегии, Люксембурга и Румынии.
С 1942 года лагерь стал поставщиком женщин для системы борделей в концлагерях СС. В основном набирали полек и немок, реже француженок. Часть из них, после «полного износа» возвращалась в лагерь для «утилизации». С августа 1942 и по начало 1943 года был произведён массовый расстрел польской аристократии — жён старших офицеров и офицеров генерального штаба. Было расстреляно почти 700 человек.
В феврале 1943 года в Равенсбрюк привезли первых 536 советских военнопленных: женщин-врачей, медицинских сестёр и связисток, участвовавших в боях за Крым. Первоначально их блок был отделён от всех остальных колючей проволокой. В том же году из Парижа прибыл транспорт с 1 000 француженок. К декабрю 1943 года в подчинении комендатуры СС лагеря в самом Равенсбрюке и во внешних лагерях находились 15 100 женщин-заключённых.
В феврале 1944 года из тюрем Компьена в лагерь Равенсбрюк были переведены около 1 000 француженок; в том же месяце в лагерь прибыл транспорт с заключёнными из лагерей смерти Саласпилс и Майданек. Из-за переполненности бараков в сентябре на территории лагеря были установлены большие палатки, в которых зимой погибло много женщин и детей. После подавления Варшавского восстания в октябре 1944 года в Равенсбрюк были депортированы 12 000 польских женщин и детей. На 15 января 1945 года в концлагере Равенсбрюк насчитывалось 46 070 женщин и 7858 мужчин-заключённых, половина из которых находилась во внешних лагерях. Они охранялись 1000 эсэсовцами-мужчинами и 546 надзирательницами. В январе-феврале прибыли ещё 11 000 заключённых из закрытых концлагерей и внешних лагерей. В связи переполнением лагеря, руководством было принято решение о «ликвидации» больных и слабых заключенных. В результате в феврале-марте 1945 года в газовых камерах было уничтожено около 5-6 тысяч человек.
Всего с 1939 по 1945 год в лагере Равенсбрюк было зарегистрировано в качестве заключённых 132 тысячи женщин и детей, 20 тысяч мужчин и тысяча девушек «лагеря охраны прав молодёжи Уккермарк». Поскольку документация лагеря была практически полностью уничтожена, данные о численности контингента лагеря, его движении, национальном составе и прочие сведения устанавливались косвенным путем. Например, пропорции национального состава определяли по списку на партию заключенных в 25 тысяч человек. Оказалось, что 25% из них были польки, 20% — немки, по 15% — еврейки и русские, 7% француженки, 5% — цыгане. По категориям обвинения – 84% были политическими, 12% — антиобщественного поведения, 2% — уголовные преступники, 1% — свидетели Иеговы.
По договоренности Шведского и Датского Красного Крестов с Гиммлером в апреле 1945 года с лагеря Равенсбрюк удалось вывезти 7,5 тысяч скандинавских женщин. Их вывозили колоннами белых автобусов с красными крестами, вследствие чего спасение назвали операцией белых автобусов.
Поскольку Восточный фронт приближался к лагерю, 27 апреля охрана приняла решение об эвакуации лагеря. 15 тысяч заключенных погнали на «марш смерти» — пеший поход на Запад. В лагере осталось около 3 тысяч человек, из них 300 мужчин. Это были в основном серьезно ослабленные и больные заключенные, а также персонал по их обслуживанию. 30 апреля 1945 года Красная Армия освободила лагерь. Заключенные на «марше смерти» были до 3 мая 1945 года, пока их не обогнали советские военные подразделения. За шесть дней марша погибло несколько сот человек. Приблизительно столько же погибло и в последующие недели, пока не была обустроена их жизнь.
Условия существования в лагере
Прибывающих в лагерь независимо от времени года раздевали догола во дворе, остригали им волосы. У заключённых отбирались все личные вещи и документы. Затем час или более они дожидались пропуска через баню. После бани узникам выдавалась лагерная одежда, и они распределялись по блокам, где получали номера и винкели. Расселению предшествовал медицинский осмотр женщин. Особо унижала женщин процедура осмотра у гинеколога. Перед осмотром женщин заставляли сбрить волосы на половом органе, а затем проводили обыск, стандартный для тюрьмы, т.е. везде.
Заключённым выдавалось полосатое платье и деревянная обувь (сабо). На левом рукаве был лагерный номер и винкель — знак в виде треугольника, нашивавшийся выше лагерного номера и окрашенный в зависимости от категории: в красный цвет — для политических заключённых и участников движения Сопротивления, жёлтый — для евреев, зелёный — для уголовных преступников, фиолетовый — для свидетелей Иеговы, чёрный — для цыган, проституток, лесбиянок и воров. В центре треугольника стояла буква, указывающая национальность. Например, польский винкель представлял собой красный треугольник с буквой «Р», русский с буквой «R». Советские военнопленные, по прибытии в лагерь, отказались пришивать его к своей форме. В результате они получили красные винкели с буквами «SU» — Советский Союз, позиционируя себя, таким образом, как особую категорию советских узниц. Еврейские женщины иногда носили вместо треугольника звезду Давида.
Как в любой тюрьме в лагере существовала своя иерархия значимости среди заключенных. На ее вершине находились немецкоязычные «политические» и «преступники», посреди, так называемые, славянские расы, ниже — «асоциальные» — еврейские и цыганские женщины.
Подъём в лагере происходил в четыре часа утра. Заключённые, получив полкружки холодного кофейного напитка, который называли кофе, выстраивались на улице для переклички. Поверка длилась 2-3 часа. В дождливые дни весной и осенью, а также в морозные дни зимой поверки умышленно удлинялись. Во время ее проведения заключенные получали назначения на работу персонально или целыми группами или бараками. Если физически слабые не выдерживали длительного стояния и падали, их избивали палками, травили собаками, либо применяли другие меры физического воздействия, в зависимости от фантазии надзирательницы. Часто, избитые женщины уже не поправлялись, и попадали в списки на утилизацию. После поверки, заключённые отправлялись на работу, которая длилась 12-14 часов. В дневную смену заключённым предоставлялся 30-минутный перерыв для приёма «пищи». Им выдавали по пол-литра воды с брюквой или картофельными очистками. В ночную смену перерыва не было, пищу выдавали только после возвращения с работы. После дневной смены узники выстраивались на вечернюю поверку, которая длилась более двух часов, затем получали «кофе» и 200 г хлеба.
В лагере существовали жесткие правила, за нарушения которых применялись физические наказания. Например, за грязную обувь или брюки полагалась порка – 25-50 ударов плетью по голым ягодицам. Среди наказаний были, и лишение пищи, и помещение в карцер, и назначение на тяжелые работы и т.д. и т.п.
Главный лагерь Равенсбрюка был рассчитан на 6 тысяч человек, однако в отдельные периоды в нем находилось 18-20 тысяч заключенных. В результате перенаселения на одном спальном месте нар размещалось по 3-4 человека. Одеяло, как правило, было одно на трех человек. Отмечались случаи, когда заключенных селили в брезентовых палатках, где вместо нар был лишь шар соломы. Столовой посуды также не хватало для всех заключенных, поэтому вместо мисок, применяли использованные консервные банки, подобранные на мусорной свалке.
Одежда заключенных состояла из нижнего белья и полосатой пижамы с брюками. Носки или чулки не выдавались, поэтому и зимой и летом женщины ходили на босую ногу в деревянных сабо. На зиму выдавали куртки, которые мало спасали от холода. Одежда почти никогда не менялась, и даже во время редких стирок тяжело было избавиться от вшей, которыми лагерь просто кишел.
Наиболее «комфортным» местом пребывания была больница лагеря. И хотя она была переполнена, здесь заключенные делили койку только на двоих, имели возможность помыться и пользоваться постельным бельем. Однако «злоупотреблять» больницей было опасно, задержавшиеся там, рисковали быть объявлены «неизлечимо больными» и отправленными на утилизацию или попасть под медицинские опыты врачей.
Все заключенные обязаны были работать – или на промышленных объектах, или на хозяйственных работах в лагере. Не желающих работать, или не выполняющих норму жестоко избивали, лишали питания и в конце концов, отправляли на утилизацию. Не имеющих сил работать ожидал тот же путь. В лагере был расположен «промышленный двор», где работало швейное, текстильное и кожевенное производства, куда на работы гоняли заключенных. В пиковые времена там работало до 5 тысяч человек. Это производство было прибыльным, поскольку фабрики одновременно возглавлял комендант лагеря Фриц Сухрен.
Siemens создала собственные заводы в непосредственной близости от концентрационного лагеря, в которых заключенные были вынуждены изготавливать прецизионные детали, такие как тонко намотанные катушки. В конце 1944 года компания переместила все производство военных телефонов на этот так называемый «склад Siemens», где работало до 2400 женщин. Условия здесь были такими плохими, что в мае 1945 года горы закопанных трупов обнаружили прямо перед производственным корпусом.
Среди узников лагеря были дети, прибывшие с матерями или родившиеся уже на месте. Первая немногочисленная группа была составлена из цыганских детей, привезённых с матерями из Бургенланда (Австрия). В июле 1942 года несколько детей привезли из ликвидированной чешской деревни Лидице. Число детей значительно увеличилось между апрелем и октябрём 1944 года. Одна группа состояла из цыганских детей, привезённых в лагерь после закрытия лагеря для цыган в Освенциме. Другая - состояла главным образом из польских детей, отправленных в Равенсбрюк вместе с матерями после подавления Варшавского восстания 1944 года, и еврейских детей из закрытого Будапештского гетто. Согласно записям в период с сентября 1944 по апрель 1945 года в лагере родились 560 детей (у 23 женщин были преждевременные роды, 20 детей родились мёртвыми). Большая часть этих детей умерла от истощения, зафиксированы даты смерти 266 детей. Число выживших неизвестно, по свидетельству одного из архивных документов, в концлагере Равенсбрюк выжили около ста детей. Всего в период с 1943 по 1945 год в концлагере находилось 863-881 ребёнок в возрасте от 2 до 16 лет, представлявших 18 наций.
Переписка заключённых лагеря строго регламентировалась. Для концлагеря были изготовлены специальные «почтовые наборы», состоящие из конвертов, бланков для писем и почтовых карточек. На карточки наклеивались специальные наклейки с типографским текстом следующего содержания: «На всех почтовых отправлениях заключённые должны сообщать следующие данные: имя и фамилию, год рождения, лагерный номер, номер блока. Если хотя бы одно из этих данных будет отсутствовать, то почтовое отправление возвращается отправителю».
На конвертах и бланках для писем в левом верхнем углу были напечатаны выдержки из лагерного распорядка: «Женский концентрационный лагерь Равенсбрюк. Выписка из лагерного распорядка. Каждый заключённый может отправить или получить одно письмо или одну открытку в месяц. Письма могут быть написаны на четырёх страничках нормального формата и не превышать 15 строк в каждой, на открытке — 10 строк. В письмо можно вкладывать только одну почтовую марку в 12 пфеннигов. Остальное будет конфисковано в пользу неимущих заключённых. Фотографии посылать не разрешается. Во всех почтовых отправлениях необходимо указать номер заключённого и барака. Посылки любого содержания не принимаются. В лагере можно всё купить. Деньги могут пересылаться только по почте. Национал-социалистические газеты допустимы, но должны быть выписаны самим заключённым через учреждения почтовой цензуры женского концлагеря. Подавать заявления об освобождении на имя управления лагеря не имеет смысла. Комендант лагеря».
По верхнему краю конверта шёл типографский текст: «Написанные неясно, плохо читаемые письма не подлежат цензуре и будут уничтожаться». На бланке для письма в виде рамки была напечатана ограничительная линия, выход за пределы которой запрещался.
Почтовые правила часто менялись и формировались в аппарате СС, поэтому образцов почтовых наборов, дошедших до наших дней, достаточно много.
Несмотря на существующие тюремные иерархии в лагере, среди заключенных сложилась особая система взаимоотношений. Женщины пытались создать своеобразные «лагерные семьи»: пожилые женщины помогали молодым, тайно подкармливали детей, помогали им с одеждой, как будто коллективно усыновили их, поскольку родные матери не всегда имели доступ к своим детям, а в большинстве случаев их уже давно не было в живых. И хотя контингент лагеря постоянно менялся, дух «лагерной семьи» сохранился не только до освобождения из лагеря, но и на долгие годы после войны. Старшие «лагерники» продолжали заботиться о младших и о выживших детях. И это при том, что женщины говорили на разных языках, были разного вероисповедания и национальностей, занимали разное социальное положение, жили в разных странах.
Лагерь и охрана
Основной постройкой на территории лагеря были огромные серые бараки — деревянные одноэтажные здания с крохотными окнами. Бараки ставили так, что окна одного корпуса выходили на заднюю стену другого и поддерживать, даже визуальную связь между бараками было невозможно. Кроме жилых бараков в лагерное хозяйство входили: казармы для охраны и курсантов школы надзирателей, комендатура, больница, больничные бараки, стерилизатор, баня, прачечная, кухня, газовая камера, крематорий, склады, В состав лагеря также входил отдельно выделенный мужской лагерь, а неподалеку Равенсбрюк находился лагерь «Уккермарк». В лагере не было своей пекарни, и хлеб ежедневно привозили из Заксенхаузена, мужского лагеря в 80 км к югу.
Все жилые бараки для заключенных были разделены на два спальных сектора А и В. По обе стороны от них - зоны для мытья, с рядом из двенадцати тазов для купания и двенадцати уборных, а также общая дневная комната, где ели заключенные. Каждый барак был рассчитан на 150 человек, однако, на практике наполняемость бараков была в 3-5 раз больше. В период «перенаселения» заключенные спали не только по 3-4 человека на одном спальном месте на нарах, а и рядами на полу. Спальные зоны были заставлены трехэтажными нарами, сколоченными из деревянных досок. В теории, каждому заключенному полагался набитый опилками или стружкой матрас, такая же подушка, простыня и одеяло в сине-белую клетку. В действительности весь мягкий инвентарь делили в зависимости от количества заселенных в барак заключенных.
В отличие от мужских концлагерей, в Равенсбрюке не везде были стены ограждения со сторожевыми вышками с пулеметами. Там где их не было, по периметру устраивалась двухрядная проволочная изгородь с подключенным высокого электрического напряжения, сопровождавшаяся предупреждающими табличками с черепом и скрещенными костями.
Лагерь охранялся специальными подразделениями СС и находился в ведении СС. Помимо мужчин, охрану и надзор за порядком в лагере осуществляли свыше 150 женщин из вспомогательного женского подразделения СС. Они, в основном, выполняли функции надзирательниц, заведующих блоками и некоторыми службами. Руководительницы блоков (Blockfuehrerin), в сопровождении мужчин-эсэсовцев с собаками и кнутами, наблюдали за заключёнными в жилых помещениях Равенсбрюка, принимали участие в перекличках и распределении пищи. Женщины вспомогательной службы СС не являлись ни членами СС, ни военнослужащими. Они носили специальную форму, лично оружие, как правило, пистолет, имели палки и кнуты, иногда служебных собак. Не обладая никакими официальными правами в отношении заключенных, кроме доклада о состоянии дел или нарушениях установленного порядка руководству лагеря, на практике они являлись «вершителями» судеб заключенных. Фактически выполняли всю «черную» работу вместо СС. Они могли применять к заключенным все меры наказания, принятые в лагере, вплоть до убийства. Следует отметить, что именно женщины надзирательницы отличались зверской жестокостью к заключенным, патологическим садизмом и человеконенавистностью. Отметим несколько известных «нелюдей в юбках», вину которых после войны сумели доказать: Иоганна Борманн (казнена в 1946г.), Тереза Брандль (казнена в 1948 г.), Гермина Браунштайнер (осуждена в 1981 году на пожизненное заключение), Ирма Грезе (казнена в 1946 г.), Грета Бэзель (казнена в 1947 г.), Рут Нойдек (казнена в 1948 г.), Маргарет Рабе (осуждена на пожизненное заключение, в 1954 году освобождена досрочно), Ида Шрайтер (казнена в 1948 г.). Они служили не только в лагере Равенсбрюк, но и во многих других, где были женские отделения – в Освенциме, Майданике … Каждая из этих «зверюк» была ответственна за смерть от 30 до 500 тысяч заключенных.
В 1942 и 1943 годах Равенсбрюке также была создана учебная база подготовки женщин вспомогательного подразделения СС для работы в женских отделениях в концлагерях и тюрьмах. По разным данным ее прошли 3500 – 3700 женщин. Именно здесь их обучали жестокости и садизму, сексуальным извращениям. Здесь они учились специальным методам унижения заключенных женщин. Именно здесь их обучали обращению с заключенными языком кулаков, дубинки, пинкам ботинками и травли собаками. Здесь на заключенных они оттачивали свое «мастерство» пыток и издевательств. Отсюда вышли и расползлись по всей Европе самые страшные губители человеческих душ.
Медицинские эксперименты
Медицинские эксперименты над заключёнными в лагере начали проводить уже в 1940 году, хотя по немецким данным их начало определяют с августа 1942 года. После войны из множества женщин, подвергавшихся медицинским опытам, удалось найти только 86 выживших. Четверо из них дали показания на Нюрнбергском процессе.
Проведением медицинских экспериментов над заключёнными концлагеря занимался ряд врачей СС под руководством гауптштурмфюрера СС Вальтера Зоннтага и гауптштурмфюрера СС Герхарда Шидлауски. Непосредственным руководителем экспериментов был профессор Карл Гебхардт – личный врач Генриха Гиммлера (был приговорен к смертной казни и был повешен 2 июня 1948 года). В целом опытами над живыми людьми занималось более двадцати живодеров. В частности: Адольф Винкельманн, который занимался изучением выносливости человека. Известен тем, что организовывал в Равенсбрюке, так называемый, «праздник спорта». Эсесовцы принуждали заключённых к прыжкам через ров, бегу и другим обременительным упражнениям. Многие больные, пожилые или уставшие женщины не выдержали этих пыток и были отправлены в газовые камеры.
Герта Оберхойзер занималась проведением экспериментов по трансплантации нервных, мышечных и костных тканей. Умерщвляла здоровых детей путём нефтяных и барбитуратных инъекций, затем ампутировала конечности для исследований. Время между инъекцией и смертью составляло от 3 до 5 минут, при этом человек находился в полном сознании. Также она занималась пересадкой конечностей между женщинами. Суть экспериментов заключалась в следующем: калечили здоровых женщин и накладывали гипс. Для наблюдения за ходом эксперимента, вырезали куски живого тела и обнажали кость. Иногда у заключенных ампутировали здоровую ногу, руку или лопатку и отвозили в концлагерь Хоенлихен, к профессору Гебхардту, где он вместе с другими хирургами СС Штумпффэггером и Шульцем «приставляли» их к другим подопытным. По окончанию экспериментов Герта Оберхойзер убивала своих подопытных инъекциями, с целью спрятать результаты опытов, от возможного возмездия после войны. Предполагалось, что за время экспериментов Оберхойзер убила более 60 человек.
Бенно Оренди проводил эксперименты по регенерации костей, мышц и нервов; изучал действие антибиотиков путём инфицирования заключённых. Женщинам наносили огнестрельные, колотые, резанные и рваные раны, дробили и удаляли кости… Затем заражали стафилококками, возбудителями газовой гангрены и столбняка, а также одновременно несколькими видами бактерий. Почти всегда глубокий, до самой кости, надрез для внесения бактерий узницам делали на верхней части бедра. Часто для большего сходства с реальным огнестрельным ранением в рану вводились деревянные, металлические или стеклянные частицы.
Рольф Розенталь в роли лагерного врача занимался изучением прерывания беременности на сроках после 8 месяцев. Плод немедленно сжигался в котельной, даже если был ещё жив.
Гельмут Поппендик, Персиваль Трейд, Рихард Троммер, Мартин Хеллингер участвовали в различных медицинских экспериментах. В частности наблюдали процессы реанимации, для чего узниц замораживали. Проводили опыты по стерилизации евреек и цыганок, для разработки методики быстрой стерилизации больших масс. Так, например, в январе 1945 года стерилизации подверглись 120-140 цыганок. Опыты по стерилизации проводились и на детях 11-го блока лагеря. В целом же идет речь о стерилизации около 700 женщин лагеря. Помимо медицинских экспериментов, эти же, так называемые, врачи занимались и убийством больных. Например, Персиваль Трейд больных туберкулезом умерщвлял инъекцией в сердце. Они же занимались «выбраковкой» слабых заключенных для последующего убийства в газовых камерах. Так на совести Рихарда Троммера боле 4,5 тысяч жертв отобранных им для умерщвления.
Своих пациентов «врачи» в отчетности конспирологично называли «лабораторными кроликами».
Способы умерщвления узников лагеря
По воспоминаниям бывших заключенных лагеря, ежедневно погибало около 50 человек вследствие болезней, холода, голода, истязаний охраны и расстрелов. И это в обычные дни, когда не было массовых ликвидаций. До 1943 года, когда построили свой крематорий и газовые камеры, большие партии заключенных, подлежащих умерщвлению отправляли в другие концлагеря, где этот процесс уже был поставлен на конвейер. Также поначалу обреченных заключенных переправляли в психиатрическую лечебницу Бернбурга, где массово уничтожали «неполноценных». Ежедневные расстрелы невольниц производились в лесу в окрестностях лагеря. На них обязательно присутствовал врач лагеря Трейт, который фиксировал смерть, поскольку после расстрелов часто оставались живые. С 1942 года «процесс усовершенствовали» и расстрелы проводили в специальном, так называемом, тире. Присутствовал на расстрелах и «дантист», который вырывал у трупов золотые зубы и коронки.
С появлением в лагере собственного крематория была введена практика «селекции» заключенных, которая проводилась два раза в месяц. Слабых женщин выбирали и отправляли в отдельный барак. Там смертницы служили по себе «панихиду» — издевательская традиция над древним православным обрядом. Зажигали свечи и заключенных заставляли петь псалмы под гармонь и скрипку. Потом их партиями по 150 человек отводили в газовую камеру. Под предлогом избавления от вшей, заключенных раздевали и запирали двери. Заключённый-мужчина забирался на крышу и бросал газовый баллончик в камеру через люк, который сразу же закрывал. После двух-трёх минут все были мертвы. Трупы круглосуточно сжигали в трех печах крематория. Не сгоревшие кости – измельчали и вместе с пеплом продавали фермерам. Излишки пепла сбрасывали в рядом расположенное озеро Шведтзее.
Имена десятков тысяч узников, оказавшихся в этих застенках, так и остались неизвестными. Перед самым освобождением эсэсовцы уничтожили почти все документы.
Возмездие после войны
В 1946-1950 годах проходят судебные процессы под юрисдикцией Великобритании и Франции в отношении преступлений против человечества персоналом концлагерей. Из 3700 женщин персонала концлагерей, под суд попало всего 65. Из них только 21-й был вынесен смертный приговор, в т.ч. 16 из них были из лагеря Равенсбрюка.
10 марта 1950 года суд приговорил бывшего коменданта лагеря Фрица Сурена и его помощника Ганса Пфлаума к смертной казни.
«Доктор-сметрь» Оберхойзер оказалась единственной женщиной врачом, которая попала под суд. В ходе процесса она настаивала на том, что женщина не может совершать такие чудовищные преступления. Также она объясняла свои действия тем, что участие в экспериментах, приговорённых к смерти было единственным шансом на спасение (в случае их выживания), так как в случае отказа и активного противодействия опытам женщинам грозила смертная казнь. За военные преступления и преступления против человечности суд приговорил Оберхойзер к 20 годам тюремного заключения. 31 января 1951 года срок был снижен до 10 лет. 4 апреля 1952 года она была освобождена досрочно.
После освобождения вначале работала врачом в Штокзее и одновременно в госпитале иоаннитов в Плёне. В 1956 году была узнана одной из бывших заключённых Равенсбрюка. После этого была уволена из госпиталя иоаннитов. После увольнения, открыла частную врачебную практику, однако на фоне непрекращающихся протестов была вынуждена прекратить медицинскую деятельность. Умерла в 1978 году.
А всего за медицинские эксперименты над людьми было привлечено к ответственности 23 «врача-эспериментатора» нацисткой Германии, 7 из которых было оправдано. Сколько жизней они загубили, так и осталось неизвестным.
В 1973 году правительство США выдало в Германию для суда за военные преступления бывшую тюремную надзирательницу подлагеря Равенсбрюка Гентин Гермину Браунштайнер (Hermine Braunsteiner). Она была выслежена известным «охотником за нацистами» Симоном Визенталем. В 2006 году власти США депортировали в Германию бывшую надзирательницу концлагеря Равенсбрюк 84-летнюю Эльфриду Ринкель, проживавшую с 1959 года в Сан-Франциско.
На этом все возмездие и закончилось, практически и не начавшись.
Память
Бывший главный лагерь Равенсбрюк служил с 1945 по 1993 год в качестве казарм для группы советских войск в Германии. В 1959 году по распоряжению правительства ГДР на небольшой части территории бывшего лагеря был создан «Национальный мемориальный комплекс Равенсбрюк». Комендатура, здание с камерами заключённых, крематорий и подъездная дорога к озеру Шведтзее, а также часть лагерной стены были включены в мемориальный комплекс как подлинные объекты. На берегу озера в качестве центрального элемента оформления была установлена мемориальная стела «Несущая», созданная Виллом Ламмертом. На участках, использовавшихся советскими войсками, сохранились такие здания как патологическое отделение, дезинфекционная установка, пошивочная мастерская, фундаменты бараков, а также лагерные дороги.
В здании бывшей комендатуры расположилась экспозиция, рассказывающая об истории лагеря. Основное внимание экспозиции было сосредоточено, прежде всего, на движении Сопротивления, которое было организовано немецкими коммунистами в концентрационном лагере. По рекомендации созданной в 1991 году комиссии экспертов, экспозиция в здании комендатуры была закрыта по причине её недостатков с научной точки зрения. Была разработана новая концепция и, в 1993 году экспозиция на тему истории лагеря в здании бывшей комендатуры открылась вновь. Кроме того с 1994 года здесь демонстрируется вторая выставка под названием «Женщины из Равенсбрюка», рассказывающая о биографиях 27-ми женщин, а в 1995 году открылась ещё одна выставка «Я приветствую вас как свободный человек», знакомящая с документами и фотографиями периода освобождения в 1945 году.
В здании, где находились камеры заключённых, с 1982 года демонстрировалась «Выставка наций», подготовленная в сотрудничестве с отдельными организациями и комитетами узников из разных стран. Эта выставка также была актуализирована на основании согласования с соответствующими странами. В октябре 2004 года открылась новая постоянная выставка «В свите СС-надзирательницы в женском концлагере Равенсбрюк». Она экспонируется в одном из восьми уцелевших бывших общежитий женского персонала охраны СС.
В 2007 году в музее Равенсбрюк была открыта выставка «Принудительный секс в национал-социалистических концентрационных лагерях» (Sex-Zwangsarbeit in NS-Konzentrationslagern), рассказывающая о женщинах-заключённых, занимавшихся проституцией по принуждению.
Вместо эпилога. Из 18 млн. граждан стран Европы, прошедших через немецкие лагеря различного назначения, в т. ч. и концентрационные, нацистами было уничтожено более 11 млн. человек. В лагерях, не на поле брани! За это повесили несколько десятков нацисткой верхушки, несколько тысяч было осуждено на 5-20 лет. Однако, реально они отсидели меньше трети строка. При этом ни один из них не попробовал условий концлагеря. Справедливо ли это? Достаточный ли предохранитель появлению неонацизма? Вопросы без ответа.
Зинаида Аридова не дожила до Победы чуть более трех месяцев. Этот рассказ остался из воспоминаний чудом выжившихузниц женского концентрационного лагеря «Равенсбрюк», которые смогли рассказать об этом ее родственникам. То, что пришлось пережить этой женщине, иначе как адом не назовешь.
Хирург с самодельным ножом
До войны ее биография не была особо примечательной.Родилась 10 октября 1909 года в семье рабочего в Арзамасе.В Горьком закончила мединститут. Работалаврачом поликлиники. В первые дни войны добровольцем ушла на фронт, оставив 11-летнего сына на свою мать.
В июне 1942 года попала в плен под Севастополем. Тогда она отказалась бросить раненых и эвакуироваться. Всех захваченных пленных немцы пригнали в город Николаев, где был огромный лагерь для военнопленных на 60 - 70 тысяч человек. В лагере был госпиталь, где больных лечили такие же пленные врачи. Препаратов и инструментов не было. Так, вхирургическом отделении был один медицинский скальпель и самодельный нож из жестянки. Из «препаратов» - марганцовка, вазелин и ихтиоловая мазь. Стерильных материалов не было - вместо них бумажные бинты и марлевые салфетки.Отопления и света тоже не было. Больные лежали на голом полу, в лучшем случаи на шинели, если таковая имелась. Одежду снимали с мертвых и отдавали живым. Стирать ее было нечем. У входа в госпиталь висела черная школьная доска, где каждый день мелом писали количество умерших. Средняя цифра - 250 - 400. На территории было кладбище. В одну могилу клали по 30 - 40 человек. Летом земля трескалась и оттуда разносился трупный запах. Кормили раненых баландой из неочищенного зерна - верный способ забить кишечник. Это считалось «улучшенным питанием».Все работники госпиталя, 28 человек, спали в отдельной комнате на голом полу. Есть им давали раз в день - 150 грамм черствого хлеба и черпак той же баланды.
В январе 1943 года всех женщин вывезли из лагеря, что бы отправить на работы в Германию. Раненых или тех, у кого были физические недостатки, уничтожали. В «Третий рейх» их везли в товарных вагонах. Отопления, света и элементарных нар не было. Люди стояли тесно прижавшись друг к другу. Раз в день им кидали в вагон по куску хлеба. На одной из остановок женщины услышали детские голоса и русскую речь. Выглянув в единственное не забитое окно, они увидели такой же вагон с детьми. Те плакали и увидев женщин, тянули к ним руки сквозь решетки. Часовые пытались перекричать их. Потом эшелоны разъехались.
В Германии в городке Зоэст, они прошли повторную санобработку. Всех выстроили и заявили, что они теперь не военнопленные, а гражданские лица, будутработать на заводах и рудниках. Одна из женщин вышла из строя.
«Мы присягали своей стране и клятвы не нарушим. Работать на немецких заводах никто из нас не будет. Как медработники мы будем лечить только таких же военнопленных!».Немцы взбесились. Узниц выстроили на плацу, вывели каждую пятую и стали избивать. Женщины запели «Священную войну». Немцы кричали, палили из автоматов, но не заглушили хор. Потом их заперли в барак, где несколько дней не кормили. А потом опять посадили в теплушки и отправили в женский концентрационный лагерь «Равенсбрюк», что в 70 километрах от Берлина.
«Надзирательница подбежала к ребенку
и стала бить ногами, пока он не затих»
После регистрации прямо на улице, на морозе, женщин заставили раздеться. И лишь потом отправили в душ, обрили наголо и выдали лагерные робы.В бараке, находилось 1200 человек. Из них 100 «кроликов» - молодых и здоровых женщин, на которых немецкие врачи проводили опыты. Как потом оказалось, в бараке сидели приговоренные к уничтожению.
Нары в три этажа. На них матрасы из мешковины, набитые стружкой. Такие же подушки. Три раза в сутки, по вою сирены,измученных людей ждал «аппель» - поголовная перекличка всех заключенных, любимое развлечение немцев. Ночью с 4 до 7, днем с 12 до 13 и вечером с 21 до 22 часов. Если не досчитывались двух - трех человек, перекличка начиналась заново - еще пару часов измученные люди стояли на плацу.
Наказания следовали за любую провинность. За неправильно пришитый номер на рукаве, за стоптанный ботинок, за выстиранную без разрешения рубашку можно было получить кастетом по лицу. Находились «модницы» которые одевали поверх робы самодельные пояски. За это надзирательница била лицом об бетонный пол. Один раз в бараке выдавили стекло. Весь барак оставили без горячей пищи. Кстати о еде. Сохранился приблизительный распорядок дня заключенных, где отмечены «нормы питания». Итак:
Подъем - 3.15
Завтрак - полкружки суррогатного кофе без хлеба
Построение - до 7.00
Работа
Обед - вареная брюква и черпак баланды - 300 грамм
Построение с 13.00 до 14.00
Ужин- полкружки кофе и 150 грамм хлеба. Хлеб давали раз в день по вечерам. По субботам добавляли кружок плавленого сыра, столовую ложку ягодного сиропа и 15 грамм маргарина.
В лагере помимо женщин были и дети. Одна из выживших узниц, Елизавета Николаевна Новицкая рассказала о них:
« Мимо нашего барака эсесовцы палками гнали толпу женщин и детей от 3 до 5 лет. Детей привели в пустой барак. Женщины рвались к ним, дети кричали. Надзирательницы, не жалея сил, работали плетьми, а потом спустили собак. Вдруг из окна барака выпрыгнул мальчик лет пяти и побежал к матери. Надзирательница с размаху ударила его плетью. Мальчик упал, потом встал на колени и все равно полз к матери. Надзирательница подбежала к ребенку и стала бить ногами, пока он не затих. Била долго, пока не вспотела. Ребенок давно уже лежал без сознания, а она все била… Как потом выяснилось, матерей угнали в другой лагерь, а детей оставили. Мы как могли, помогали малышам: отдавали лишний ломтик хлеба, картофелину из тряпок шили игрушки. После освобождения многие усыновили этих детишек…».
Осенью 1943 года в лагерь привезли эшелон евреек. Их всех поместили в один барак и заперли на несколько дней без воды и пищи. Другим заключенным было строго запрещено подходить к этому бараку. Через пять дней барак открыли. Полуживых людей покидали в грузовики и отвезли в сторону крематория.
Зинаида попала работать «на песок». Таскать на себе неприподъемные мешки с мокрым песком и щебнем. После работы, на поверки люди падали замертво.Единственным развлечением были песни. Заключенные сочиняли свои шедевры на мотив известных композиций. Например, на мотив «Раскинулось море широко», была «концлагерная песня».
Раскинулся лагерь широко
За крепкой высокой стеной
Здесь мучают, бьют, истязают
Здесь голодом морят людей
Иметь бумагу и ручки запрещалось, но через работников канцелярии удавалось украсть огрызки карандашей и клочки бумаги. Именно благодаря им до нас дошли эти строки. У Зины был красивый голос, и в трудную минуту над бараком заливалась песня. Потом прибегали надзирательницы и избивали всех подряд.
Розовый билет
Вскоре Аридову перевели работать в лагерную больницу. Русским врачам приходилось быть и врачами, и санитарками и уборщицами. Работать приходилось рядом со «специалистами», которых врачами назвать было нельзя. Они не только проводили бесчеловечные опыты над «кроликами», но и шутя отправляли людей на верную смерть. История сохранила их имена. Это главврач Перси Трайте и старшая медсестра Елизавета Маршалл. В лучшем случаи они давали освобождение от работы на пару дней, в худшем проводили манипуляции приводящие к инвалидности. А инвалидов в лагере ждала смерть. В 1944 году лагерь посетил Гиммлер. Он отдал приказ уничтожить всех больных, неспособных передвигаться. Обреченным выдавался розовый билет, который официально означал освобождение от работы. Неофициально - крематорий. ВрачуТрайте для установки «диагноза» было достаточно седых волос и опухших ног. Таковые были у большинства узниц. Елизавета Маршалл была женщиной с добродушным лицом лет шестидесяти. Она морила голодом малышей, запрещала менять белье больным, у которых гноились раны, выталкивала голыми под дождь больных с воспалением легких. Её помощницы, амбулаторные сестры, с улыбкой вводили больным яд, от которых люди умирали в страшных мучениях. Но больше больные запомнили молодую волжанку Аридову, которая лечила не сколько лекарствами, которых фактически не было, сколько добрым словом. Зина ухитрялась доставать нужные препараты через иностранных врачей, к которым относились лучше, чем к русским. С их же помощью подделывали справки об освобождении от работы. Перед «селекцией» - массовое уничтожение ослабевших узниц, она прятала их в укромные места бараков.
«Селекцию» проводили раз в месяц. Слабых женщин выбирали и отправляли в отдельный барак. Там смертницы служили по себе «панихиду» - издевательская традиция над древним православным обрядом.Зажигали свечи и заключенных заставляли петь псалмы под гармонь и скрипку. Потом их отвадили в газовую камеру.
Аридова недолго проработала в больнице. Лагерное начальство для улучшения производительности ввело денежные премии для «ударников» - от нескольких пфенингов до 2 - 3 марок. Их вручал лично начальник лагеря. Аридова демонстративно отказалась от денег: «Я работаю для других заключенных и ваши подачки мне не нужны».Её избили и приговорили к 75 ударам плетью. Такого наказания не выдержал бы и здоровый мужчина. Главврач поспешил избавиться от нее и отправил на авиационный завод в Барт. Перед отъездом Зина поклялась подругам, что на немцев работать не будет. Приехав на завод, она и еще 40 человек так и сделали.Их поставили лицом к стене, и заставили стоять без движения три дня. Когда женщины уже не могли стоять, их посадили в карцер. Затем выводили по одиночки и заставляли работать.
По международной конвенции я военнопленная и не могу работать на производстве вооружения! - заявила она коменданту.
Ты помнишь о конвенции! - ответил тот схватив Зину за горло и начав душить, - Тогда я заставлю тебя забыть собственное имя!
Затем Зину вновь отправили в карцер. Оттуда ее ежедневно на цепи выводили в цех и пытались усадить к конвейеру. Та отталкивалась из последних сил. Так продолжалось несколько дней. Зинаида на глазах теряла вес и силы, но ничто не заставило бы ее прикоснуться к деталям. Другие узницы заметили, что она стала апатичной и сумрачной. В один из таких «рабочих дней», после очередного избиения она не выдержала. В ночь с 15 на 16 февраля 1945 года она незаметно выбралась из барака и бросилась на колючую проволоку, по которой шел ток.
Её похоронили на кладбище возле лагеря.У товарищей Зины, узниц фашистского лагеря «Равенсбрюк» сохранилось два её стихотворения, написанных на клочках бумаги. Вот отрывок из одного из них:
Май идет не с детскою улыбкой
И не с ясной радостью в глазах,
По земле моей родной, советской
Он идет в солдатских сапогах.